События развиваются стремительно. Не успел молдавский президент Воронин посетить с экстренным визитом Киев, как к нему в Кишинев летит грузинский коллега Саакашвили. Обозреватели встревожены – куется ось наподобие бывшего ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдавия). Только на этот раз все гораздо серьезнее. В основательности намерений Грузии, Украины и Молдовы, восставших против российского доминирования, никто не сомневается. Пришедшие к власти революционеры шутить не намерены.
Новый украинский министр иностранных дел Борис Тарасюк прямо заявил, что считает СНГ «несерьезной структурой», а «ЕЭП - не то, что хотела бы создать Украина». Мало того, он напомнил, что формально Украина не является членом СНГ, поскольку «не подписывала устав этой организации». Заместитель государственного секретаря Украины Маркиян Лубкивский уточнил, что его страна считает возможным прекращение существования Содружества Независимых Государств в случае неэффективности этого объединения, а, по его мнению, оно таковым и является. Вектор внешней политики Украины новые власти определили четко – вступление в Евросоюз в 2015 году. Грузинская сторона не менее категорична: «Сегодня в Грузии не осталось доверия к России», – утверждает Саломе Зурабишвили, министр иностранных дел с французским гражданством.
Что же происходит в СНГ? Можно ли считать последние события внезапно-спонтанными, или же за ними кроется тщательный и долгосрочный расчет неких сил? Наступает ли крах Содружества, или оно трансформируется в нечто новое?
Вспомним, как возникло на свет Содружество Независимых Государств. Он не стало ни для кого желанным и любимым ребенком. Для России СНГ явилось способом компенсировать развал СССР, необъяснимый для ее, окончательно дезориентированных к декабрю 1991-го, граждан. Им СНГ должно было казаться неким «ослабленным» вариантом Советского Союза.
Для Украины, как сразу заявил Леонид Кравчук, СНГ стало «формой цивилизованного развода». В азиатских сатрапиях СНГ изначально рассматривалось лишь как механизм продолжения всевозможной подпитки из России – финансовой, сырьевой, политической, военной. Белоруссия плыла по течению, лениво согласившись на независимость. Грузию и Азербайджан на вступление вынудили после переворотов. Маленькая Армения слишком боялась остаться одна со своими большими проблемами.
Такая ситуация сохранялась первых три-четыре года. Россия, непонятно почему желавшая единения больше всех, тянула основной воз, чаще всего в ущерб собственным интересам. Лидеры других государств СНГ время от времени встречались на саммитах, критиковали отсутствие «прогресса» в интеграции, осуждали невыполнение ранее достигнутых договоренностей… и разъезжались по национальным квартирам, чтобы успешно саботировать принятые документы. Тогда никто не мог найти в себе сил признаться, что «король-то - голый». Ситуация устраивала, в принципе, всех. Под прикрытием разговоров об «интеграционных процессах», новоявленные президенты успешно выстраивали режимы личной власти, ни в коей мере не собираясь поступаться оной.
Широко разрекламированные договоренности с Лукашенко стали предвестием второго этапа в истории СНГ – эпохи двухсторонних договоренностей и частных альянсов. Этому нашли красивое название – разноуровневая интеграция. Мол, каждая сторона идет так далеко, как на это способна. Стратегическим союзником Россия избрала лукашенковскую Белоруссию. Договор 99-го года о создании Союзного государства стал пирровой победой обоих президентов. Ельцин пошел на союз, отчаянно нуждаясь в дипломатических победах, Лукашенко – лелея мысль стать президентом если не России, то, по крайней мере, Союзного государства. Остальные участники СНГ без энтузиазма взирали на Москву и Минск, прекрасно сознавая всю конъюнктурность «братства».
При Владимире Путине разноуровневая интеграция приобрела новое содержание. Новый президент постарался освободиться от объятий не в меру пылкого, но своекорыстного коллеги. Идея Союзного государства оказалось похороненной, взамен Россия попыталась установить более тесные связи с Украиной и Казахстаном в формате ЕЭП. Этому способствовало то, что слабеющий Кучма во время второго президентского срока отчаянно нуждался в поддержке.
Судя по последним заявлениям, на ЕЭП можно поставить крест, что не должно вызывать особой жалости - его участники собирались и дальше обдирать Россию как липку, играя на комплексе «старшего брата». Но что ждет СНГ? Сегодня в нем соседствуют такие лидеры, как Ниязов и Ющенко, Саакашвили и Каримов. Если еще два года назад все президенты говорили на одном языке, будучи выходцами из советской номенклатуры, то сегодня ситуация изменилась.
На четырнадцатом году существования Содружества становится очевидным, что общего между его участниками гораздо меньше, чем принято считать. Неудача с Белоруссией ярко показала, что никто не готов реально поступиться своим суверенитетом. За исключением России, все ищут одностороннюю выгоду.
Евросоюз, на пример которого так модно ссылаться, возник под действием реально существующих центростремительных сил. Каждый шаг государств по сближению публично обсуждался, выносился на референдум, шел долгий поиск компромиссов и уступок. СНГ возникло в результате волюнтаристского решения глав трех славянских республик. На тот момент преобладали центробежные тенденции, и все стремились убежать от Кремля, от Горбачева, чтобы сохранить власть – каждый в своем углу.
Смотря на вещи реально, нельзя не констатировать, что сегодня Евросоюз - популярная и престижная марка, к обладанию которой стремятся, СНГ же – притча во языцех, синоним бесполезности и неэффективности.
Прежний формат СНГ явно исчерпал себя. Дальше известного предела (таможенные преференции, некоторые налоговые согласования, круговая порука власть предержащих – о которой с обескураживающей простотой заявил Владимир Путин Виктору Ющенко: мол, Россия всегда выручает существующие режимы, так что не обижайтесь за поддержку Януковича) никто идти не готов. Три страны явно устремились в Европу, и им СНГ только помеха. Остальные посматривают на Россию – какой она даст сигнал. Конечно, им было бы желательно, чтобы «старший брат» и впредь помогал «младшим», и в этих рамках пусть бы СНГ себе существовало. Но, по большому счету, как и всегда, биться за Содружество кроме России некому. И грубым давлением, как показали события в Молдове, Аджарии, Абхазии, Грузии и на Украине сегодня оперировать нельзя.
Вот тут и возникает вопрос: что ждет Москва от СНГ? Каким будет новый этап развития Содружества? И стоит ли вообще говорить о таком новом этапе? По большому счету сейчас набор альтернатив здесь не велик. Можно сыграть на опережение, как в 1991-м, инициировав роспуск и оговорив свои условия ликвидации давно нежизнеспособного объединения. Речь, повторюсь, идет не о двусторонних отношениях с постсоветскими государствами и не о совместных проектах, а именно о давно изжившей и не приносящей никаких дивидендов формате содружества. Можно предложить набор жестких принципов для участия в Содружестве, что, впрочем, тоже будет означать его фактическую ликвидацию в прежнем виде. А можно все оставить как есть, то есть, по-прежнему позволять событиям идти своим чередом, всякий раз упускать инициативу и загонять себя во все более унылый тупик.