В эфире одной из радиостанций ответственный секретарь Союза солдатских матерей Валентина Мельникова сообщила, что Союз «будет добиваться проведения общероссийского референдума за сохранение отсрочек от службы в армии и отмену призыва на военную службу».
По словам Мельниковой, для референдума уже «сформулировано два вопроса: «Поддерживаете ли Вы сохранение всех существующих отсрочек от призыва на военную службу?» и «Поддерживаете ли Вы отмену призыва и переход на добровольную военную службу?»
Не нужно быть юристом, чтобы заметить скрытое противоречие между двумя вопросами. Независимо от того, как гражданин проголосует по первому вопросу – за сохранение всех существующих отсрочек или против их сохранения, – оба ответа применимы только к армии, комплектуемой по призыву, то есть любой ответ на первый вопрос вступает в противоречие с положительным ответом на второй вопрос: «Поддерживаете ли Вы отмену призыва и переход на добровольную военную службу?»
Вызывает большие сомнения словосочетание «военная служба». Наверняка в ЦИКе, Думе и Министерстве обороны догадаются, что имеется в виду. Но имеют право и не догадаться. Поскольку привыкли к термину «действительная военная служба», в мирное время подразумевающему призыв в МО, МВД, ФПС и другие силовые ведомства для обеспечения их текущей деятельности и обучения воинской специальности. Надо думать, Союз солдатских матерей не выступает против службы в запасе и призыва в случае введения военного положения («В случае агрессии против РФ или непосредственной угрозы агрессии», Ст. 87 Конституции).
Небезупречен и каждый вопрос в отдельности. Ничто не мешает Государственной Думе принять закон, касающийся сокращения отсрочек, уже после утверждения вопросов референдума Центральной избирательной комиссией. Таким образом, список «всех существующих отсрочек» на день голосования может включать всего пару диагнозов, скажем, 100%-ную «дебилизацию» и «синдром балалаечника» (деформация последней фаланги среднего пальца правой руки). Голосование по первому вопросу будет сорвано еще на стадии сбора подписей.
Наконец, второй вопрос не содержит срока исполнения народного волеизъявления. Можно предположить, что и оппонент Мельниковой министр обороны Иванов ответит на этот вопрос «да». Во всяком случае, он никогда не заявлял, что выступает против перехода на контрактный принцип комплектования армии к 2024 или 2042 году. То есть, закон во исполнение волеизъявления может быть принят в кратчайшие сроки, но он может предусматривать очень долгий переходной период.
Кто-то чудно, если не сказать – лукаво, сравнил поведение властей в вопросе обеспечения конституционного права народа на референдум с поведением родителей, до поры до времени прячущих от неразумных детишек очень дорогую и опасную игрушку.
Действительно, новый закон о референдуме вызывает массу вопросов. Невозможно объяснить ограничение срока сбора подписей двумя месяцами: о том, что он поставил подпись, человек может пожалеть через минуту. А может гордиться этим всю жизнь. В любом случае, голосование – впереди. Если же имеется в виду, что каждые два месяца ситуация в стране радикально меняется в лучшую сторону и какой бы то ни было вопрос, выносимый на референдум, теряет актуальность, то стране можно позавидовать, а референдумы запретить. Невозможно понять, почему в суде графолог может констатировать лишь то, что «подпись на документе с большой долей вероятности принадлежит (с большой долей вероятности не принадлежит) гражданину Сидорову», а в ЦИКе тот же графолог без суда и следствия может похерить сотни подписных листов. Непонятно требование создать инициативные группы в половине субъектов федерации и введение каких-то пропорциональных ограничений на количество «подписантов» в каждом из регионов. В федеративных государствах, например, в Канаде, инициировать общенациональный референдум может даже одна провинция.
Непонятны также 12-месячные запреты на проведение референдумов перед федеральными выборами. В Швейцарии сложилась вполне объяснимая традиция не инициировать референдум в течение одного-двух месяцев предвыборных кампаний. Но ни здравым смыслом, ни духом и буквой конституции демократического государства невозможно объяснить введение «заповедных лет», невозможно оправдать запрет всенародного голосования какой бы то ни было группой лиц.
Но, судя по тому, как ведут себя оппоненты власти, логика «до поры до времени оградить неразумных детей от опасных игрушек» уже не кажется неадекватной.
Вот уже несколько месяцев две партии, один комитет и черт знает кто еще в глубокой тайне утрясают вопросы будущего всенародного голосования. Судя по возне, доносящейся из песочницы, на грузовичок пытаются загрузить столько «платформ», что, кажется, вот-вот колесики разлетятся. Причем защита самого института референдума, превращение его в эффективный инструмент народного противодействия любым сомнительным телодвижениям любой власти для господ в песочнице, похоже, не актуальны.
Игрища с референдумом оказались настолько заразительными, что и организация, провозглашающая вполне беспартийные, гуманитарные цели, решила попугать власть «своим референдумом». Попугать вот так – сплеча, с кондачка, с бухты-барахты. А иначе как «пугалом» вопросник референдума Союза солдатских матерей назвать нельзя.
Вообще, шансы осуществить народное волеизъявление через референдум имеет не отдельный вопрос (чем он проще и короче, тем больше толкований допускает), а полноценный законопроект.
Победа референдума по отмене призыва фактически означала бы самороспуск Союза солдатских матерей, поэтому инициаторов референдума трудно обвинить в стремлении «нажить политический капитал». При условии, что они сами верят в возможность победы. И осознают, к каким последствиям, к какому откату от уже достигнутого приведет неудача референдума.
Геополитическое положение России таково, что будь во главе нее ультранационалист или ультралиберал, ей необходима сильная армия с обученным резервом. Даже если полагать, что все приходящее с Запада – для России абсолютное благо, то все равно трудно не заметить, что у России есть и другие границы, которые надо охранять и защищать. Союз солдатских матерей мог бы стать ведущей силой утверждения в российской армии гуманитарных норм и традиций, если угодно, натовских стандартов взаимоотношений военнослужащих. Но нынешние действия этой организации направлены скорее на упразднение армии. И это даже не вредоносно, а просто бессмысленно – армия в России все равно будет.
Так или иначе, но вызов брошен. Прекрасно, если Центральная избирательная комиссия сразу укажет Союзу солдатских матерей на ошибки в вопросах и предложит изменить их формулировки и/или исключить один из них. Хуже, если ЦИК «сделает губы бантиком» и референдум будет проведен. Можно не сомневаться, что его результаты будут «истолкованы» правильно. Побочные последствия народной забавы тоже легко просчитываются: бюджет потеряет несколько миллиардов рублей, а «референдум» станет еще одним ругательным словом наряду с «демократией», «либерализмом» и «гражданским обществом».
