В ходе своего визита в Китай президент России Владимир Путин подписал документ о добровольной передаче КНР острова Тарабарова и части Большого Уссурийского острова. Такое урегулирование приграничных споров с Китаем вызвало бурную реакцию некоторых депутатов и некоторых СМИ. Пафос "своей земли не отдадим ни пяди" (кстати, в знаменитой песни 30-х годов речь идет именно о дальневосточной границе) выглядит весьма патриотично и смело, но при минимальном знакомстве с ситуацией оказывается малоадекватным.
Сдача Китаю 1,5 островов на Амуре рядом с Хабаровском лишает Россию 320 кв. км территории из 17 миллионов этих самых километров. Мы отдали что-то там сельскохозяйственное, от чего, впрочем, не пострадает продовольственное снабжение даже собственно Хабаровского края. Китайцам стало ещё проще перерезать Транссиб и сбивать заходящие на посадку в аэропорт Хабаровска или взлетающие из него самолёты. Впрочем, и до сдачи островов на Амуре перерезать Транссиб или сбивать самолёты в районе для нашего «стратегического партнёра» особых проблем не составляло. И если бы сдача Тарабарова и половины Большого Уссурийского действительно закрывала пограничную проблему, то это было бы вовсе не предательством, а большой политической победой Путина, примером огромной пользы продуманных территориальных уступок. Однако есть подозрение, что жертва окажется бессмысленной. Вреда особого в любом случае почти нет, но и пользы тоже, скорее всего, не будет. Китайцы в гробу видели все эти европейские бумажки, называемые межгосударственными договорами. Китайцы считают европейцев (да и вообще всех иностранцев) варварами, причём отчасти они, пожалуй, правы. Для китайцев важнее «справедливые требования», которые не оформляются юридически. Таковые требования к России живут в сознании всех китайцев, которые учились в школе, причём они (требования) далеко выходят за пределы восстановления Нерчинского договора 1687 г., по которому у нас хотят отнять Приморский и юг Хабаровского края, Амурскую и восток Читинской области. Китайцы хотят весь восток России, причём границы этого «востока» могут проходить очень далеко на западе (вплоть до реализации старого советского анекдота про ожесточенные бои на финско-китайской границе).
В Китае прекрасно видят, что Россия сама сдаёт свой восток, хотя живёт за его счёт. В Китае прекрасно знают, что их собственная страна не проживёт, не забрав соседние территории, поскольку природная среда в Китае разрушена, проблема дефицита ресурсов (в первую очередь, нефти и продовольствия) внутри страны не решается, а импорт не спасает, так как дефицит ресурсов растёт, а с ним и дефицит платёжного баланса. Повышение эффективности экономики не решает указанных проблем. Кроме того, китайцам просто негде жить.
У Китая, таким образом, нет другого выхода, кроме захвата территорий, и нет других территорий для захвата, кроме российской (и казахстанской). Концепцию «стратегических границ и жизненного пространства», которая совершенно открыто декларирует необходимость такого захвата, Пекин отнюдь не отменял, наоборот, она становится всё более актуальной. Скорее всего, Китай даже не доставит нам удовольствия и не совершит прямую военную агрессию. Россия уже не раз доказывала, что в глобальной войне с ней справиться нелегко, да и всегда можно долбануть по врагу всеми оставшимися стратегическими ядерными силами. Захватывать российские территории Китай будет тихо и мирно, по косовскому варианту. А потому не так уж важно, где конкретно пролегает граница. Куда важнее, каково экономическое положение приграничных регионов, и если оттуда будут продолжать уезжать наши люди, то рано или поздно весь регион окажется китайским вне зависимости от каких-либо договоров.
