Мы начинаем работу в дни, полные горя и отчаяния. В дни, когда жители маленького осетинского городка Беслана хоронят своих детей, друзей, соседей, погибших в самом страшном теракте, который когда-либо знала наша страна. В дни, когда наша беззащитность перед лицом убийц, взрывающих мирных граждан и стреляющих в спину детям, стала ощущаться особенно остро. В дни, когда – назовем вещи своими именами – молодая нация свободной России вновь решает свою судьбу.

Глобальная политика давно вершится не в мировых столицах и не на трибуне ООН. Ее главный нерв давно находится не в сфере противостояния сверхдержав. Ее творцами перестали быть дипломаты, изощренные в искусстве вежливого обмана. Ключ к ней уже не держат в руках командиры атомных подлодок и боевые расчеты пусковых установок межконтинентальных ядерных ракет.

На карте мира есть регион, который на протяжении последних ста-двухсот лет был не более чем полем для соревнования великих держав или, точнее, территорией их охоты, «отъезжим полем», как говорили в старой России. Речь идет о мусульманском Востоке – огромной части земного шара, простирающейся от южной оконечности Аравийского полуострова до Казани или Уфы и от китайского Синцзяна до восточного побережья Средиземного моря. Теперь именно в этом регионе лежит сердце глобальной политики.

Любой президент любой великой державы может оказаться бессильным перед планами безвестного лидера террористов, скрывающегося где-нибудь в Афганистане или Ираке. Любой владеющий несколькими нефтяными скважинами шейх – к примеру, один из трех тысяч членов Саудовской королевской семьи – располагает потенциальным влиянием, сопоставимым с влиянием постоянного члена Совета Безопасности ООН. Это не преувеличение: десяток террористов на двух угнанных авиалайнерах три года назад изменил всю логику международных отношений. А сейчас мы с тревогой ждем, как изменится российская политика после Беслана.

Мусульманский мир перестал быть объектом глобальной политики, хотя кое-кто в Ираке пытается с завидным упорством доказать обратное. Ныне он ее наиболее значимый субъект. Нам это может нравиться или не нравиться, однако это – свершившийся факт. Именно в силу этого мы считаем необходимым и своевременным взглянуть на мусульманский Восток вне контекста наших обычных российских проблем, нередко начисто заслоняющих от нас процессы, происходящие в мире. Мы хотим рассматривать его как величину самостоятельную. Если угодно – под увеличительным стеклом.

Наш взгляд не предполагает набора готовых ответов. Таких ответов – якобы «общечеловеческих» или же откровенно черносотенных – найдется в избытке на любом интернет-форуме, и не наша работа такие ответы плодить. Свою миссию мы видим скорее том, чтобы задавать вопросы, пытаясь тем самым в силу своих скромных сил будить не общественные эмоции, но общественную мысль.

Самые острые из волнующих нас вопросов звучат так: Возможен ли плодотворный диалог Востока и Запада, Ислама и Христианства? Или же концепция «войны цивилизаций», вызывавшая лишь улыбку еще семь – восемь лет назад, обречена стать реальностью, и в дальнейшем представителям мировых религий предстоит смотреть друг на друга только сквозь прицелы и обмениваться не словами, а пулями?

Что возьмет верх в мире Ислама – агрессия или творчество? Найдет ли мусульманский Восток в себе силы для обретения своего места в меняющемся мире, или же меняющийся мир будет с тревогой ждать очередных набегов новых варваров, использующих имя Аллаха в самых черных целях?

Справедливы ли упреки в «недемократичности», которые мы регулярно адресуем Востоку? Уместны ли наши попытки бездумно распространить западные политические модели и западные критерии на мусульманские общества? Не проявляется ли в этом наше высокомерие, которое так раздражает Восток? Или же в этой сфере – да простят нам столь «кощунственную» мысль – Западу есть чему поучиться у Востока?

Наконец, где здесь место России? Готова ли Россия, торопящаяся – почти по Мадлен Олбрайт – вскочить в последний вагон поезда, уходящего на Запад, к тому, что уже через несколько десятков лет ее мусульманское население сравняется по численности с христианским? Всегда ли наша политика в отношении мира Ислама адекватна нашим подлинным национальным интересам? Не случается ли так, что мы отвергаем союзников в этом мире, становясь для Востока «слишком западными», но оставаясь при этом «слишком восточными» для Запада?

Список этих вопросов – «проклятых вопросов» глобальной политики – можно продолжать еще долго. Мы приглашаем наших читателей и авторов принять участие в их обсуждении. Едва ли мы сумеем решить эти вопросы, однако надеемся, что наш проект будет способствовать созданию благоприятной интеллектуальной и духовной среды для их решения.

Да поможет нам Бог!

Бисмилла!

Специальный проект GlobalRus.ru - Арабески.