Ночной штурм-арест М. Б. Ходорковского поражает своей нарочитой избыточностью. Самолет с заложниками штурмуют с меньшим рвением, а тут прямо весь героизм спецназа России - долгие перемещения самолета с Ходорковским по земле, два автобуса бойцов, картинные крики "ФСБ! Оружие на пол! Будем стрелять!" и прочие "хальт!", "хенде хох!" и "цурюк!". Понятно, что Генпрокуратура и грация - вещи несовместные, но всякий детский сад должен когда-то иметь свои пределы. Если мы имеем дело со сколь угодно суровыми, но при этом вменяемыми государственными мужами, которые по долгому размышлению пришли к выводу, что Ходорковского необходимо арестовать, то процедура ареста подробно прописана в УПК - составляйте ордер, получайте санкцию, и к чему тут героические спектакли устраивать? Или М. Б. Ходорковский, что твой Сальвадор Альенде, собирался до последнего отстреливаться из пулемета?

Разумеется, буйство "избыточной выдумки, сытой энергии" (А. И. Солженицын) издавна было присуще органам госбезопасности, в том числе и в арестном деле, но позволительно усомниться в том, что именно такая фонтанирующая сытая энергия - это именно то, чего так недостает нашей жизни, и чего наше общество страстно желает. Если кто-то наверху хотел, чтобы рассуждения про ЧК-ГБ применительно к нынешней госвласти, рассуждения, так любимые нашей прогрессивной общественностью, начали утрачивать невыносимую ходульность и стали обретать характер адекватного сравнения -  что ж, героическая спецоперация в аэропорту Толмачево является важным шагом в избранном направлении.

Главное же, чего добились постановщики спецоперации - теперь те, кто нимало не сочувствовал политике "ЮКОСа", кто считал деятельность М. Б. Ходорковского вредной и опасной и для российского хозяйства, и для российской политики, кого коробила невыносимая лживость юкосовского агитпропа, называвшего циническое коррумпирование парламента, партий и прессы воплощением идеалов прозрачности и строительством гражданского общества, - эти люди теперь наложат себе печать на уста. Ибо разговор о достаточно непростых и достаточно тонких проблемах, связанных с крупным капиталом, с тем, на что идут доходы от сырьевой ренты, и что сырьевые сверхдоходы делают в политике, делается неуместным на фоне избыточной выдумки и сытой энергии родных органов. Ведь сама необходимость такого разговора возникает при относительно высоком уровне развития хозяйственных и политических структур, когда возникают новые проблемы и опасности, для этого уровня характерные, и "ЮКОСом" во многом воплощавшиеся. Держись ситуация в рамках минимальных приличий, открытая, жесткая и нелицеприятная постановка вопроса "Что нам в них не нравится" была бы несомненным благом. Ибо Ходорковский или не Ходорковский, но избыток свободных средств, возникающий в приватизированных сырьевых корпорациях и направляемый хорошо, если еще на цели непроизводительного личного потребления, а то и на цели, никак не соответствующие внешним и внутренним видам России и даже прямо им вредящие, - эта проблема никуда не денется.

Но то - в рамках приличий, когда насущные вопросы решаются в пусть жестком, но честном и открытом споре. У нас же сперва и спор был откровенно лживым, ибо заклинания про неслыханную прозрачность и борьбу с тысячелетним рабством - с одной стороны, и отговорки типа "прокуратура свята для меня, я немею перед прокуратурой" - с другой стороны, - это никакой не честный спор, а непристойная грызня под ковром, общественную атмосферу ни при каких условиях очистить не способная. Мероприятия же типа победы спецназа при Толмачеве окончательно понижают уровень дискуссии до разбитых морд и свороченных скул. Реакция всякого благомыслящего человека на столь неаппетитное зрелище может быть только одной: "Сперва прекратите безобразную драку первобытных людей, а затем уже будем разговаривать о сложных и неоднозначных проблемах". Когда полемика "ЮКОСа" с властью будет введена в минимально пристойное русло, М. Б. Ходорковскому можно и нужно будет предъявить столько вопросов и претензий, что мало не покажется. Доколе же ни о какой пристойности говорить невозможно, вопросы к М. Б. Ходорковскому подобает отложить до лучших времен, ибо единственный уместный сегодня объект полемики - это мордовороты. Покуда они не уймутся, разговаривать не о чем.