Председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер и министр топлива и энергетики Грузии Давид Мирцхулава вчера подписали соглашение о стратегическом сотрудничестве в газовой отрасли на 25 лет. Подписывая это соглашение, Россия фактически включается в борьбу за Тбилиси.

В последнее время Грузия все больше и больше отдалялась от России, подпадая под прямое влияние США. В первую очередь это происходило за счет появления у Тбилиси новых возможностей для импорта энергоресурсов и нежелания России хотя бы формально бороться за грузинский энергетический рынок. На протяжении последних лет основным поставщиком газа в Грузию являлся вовсе не «Газпром», а «Итера», поставлявшая Тбилиси туркменский газ. Причем, по планам Вашингтона, даже эти поставки, осуществляемые путем транзита через российскую территорию, должны были пресечься после окончания строительства газопровода из Азербайджана через Грузию в Турцию.

Неудивительно, что, когда до Вашингтона, активно лоббирующего строительство нового газопровода, дошли слухи о намерении России и Грузии подписать газовую стратегию, США постарались сорвать подписание, давя на Тбилиси и политически, и экономически. Однако Грузия решила наконец-то продемонстрировать, что независимость бывает не только от России, но и от иных «равноправных партнеров», и пошла на обострение отношений с Вашингтоном, подписав газовую стратегию. Безусловно, это является колоссальным российским прорывом, однако, несмотря на ликование российских СМИ, это, скорее, лишь первый шаг, а не окончательная победа.

Несмотря на комментарии самого «Газпрома» и ряда аналитиков, утверждающих, что заключенное соглашение фактически отдает на откуп «Газпрому» не только грузинский газовый рынок, но и всю энергетику республики, в реальности ситуация не столь оптимистична. Действительно, документ предполагает поставки природного газа в Грузию и участие «Газпрома» в реализации газа конечным потребителям республики, а также эксплуатацию, восстановление, реконструкцию и расширение системы газопроводов Грузии. И, кроме того, - поставки газа на тепловые электростанции Грузии для выработки электроэнергии и ее совместной реализации, разработку совместных проектов по использованию транзитных мощностей газотранспортной системы Грузии.

Однако фактически речь идет лишь о намерении Грузии пустить «Газпром» к себе, как и любого другого перспективного инвестора, и покрывать за счет закупки российского газа часть, но далеко не весь внутренний спрос. Тбилиси вовсе не собирается отказываться от каспийского газа, просто, опасаясь впадать из крайности в крайность, Грузия предпочитает закупать газ и у России, и у каспийских стран, сохраняя при этом энергетическую независимость и от тех, и от других.

Однако сам факт прихода «Газпрома» на грузинский рынок уже о многом говорит. И в первую очередь о том, что сдавать свои позиции без боя мы не собираемся. Вопрос экономической целесообразности тут далеко не ключевой: поставлять газ в Грузию куда менее выгодно, чем, например, в Европу, более того, Грузия до сих пор не может расплатиться ни с «Газпромом», ни с «Итерой» за старые поставки многолетней давности. Вопрос тут в целесообразности политической, и Москва наконец-то сумела доказать, что претендует на полноправное участие в больших политических играх, в том числе и режиссируемых в Вашингтоне.