Как сообщила сегодня газета «Ведомости», бессменный управляющий Международного промышленного банка Сергей Веремеенко решил оставить свой пост. По мнению газеты, сделав это, Веремеенко включится в борьбу с президентом Башкирии Муртазой Рахимовым за президентский пост, а заодно поучаствует в переделе нефтяных богатств республики, в особенности, в приватизации "Башнефти" и "Башнефтехима". И новость эта не кажется такой уж невероятной.

Разговоры о приватизации башкирских нефтяных и нефтехимических предприятий ходят уже достаточно давно. Однако пока предполагалось, что эта приватизация будет лишь частичной и Минимущество Башкирии сохранит за собой контрольный пакет акций нефтяных предприятий республики. Но события последних месяцев заставляют несколько иначе взглянуть на проблему.

Дело в том, что в настоящий момент нефтяной сектор российской экономики переживает период невиданного с начала 90-х годов передела собственности и рынков сбыта. Последний год, отмеченный выходом многих российских компаний на западные рынки и резким увеличением инвестиционной привлекательности отечественного ТЭКа, вынуждает отечественных нефтяников в борьбе за западные инвестиции вступать в схватку друг с другом не на жизнь, а на смерть. И слияния таких монстров отечественной и зарубежной нефтяной промышленности, как ЮКОС и "Сибнефть", British Petroleum и ТНК, только ускоряют процесс передела и глобализации в российском ТЭКе.

Все это вынуждает крупнейших игроков российского рынка и практически все нефтяные компании максимально активизироваться. Ставка нешуточная -  борьба идет за будущее основной отрасли российской промышленности. И каждая нефтяная компания, как и практически каждый крупный российский холдинг, собирается вести эту борьбу по-своему.

Так ЮКОС, "Сибнефть" и ТНК ведут ее по пути слияний и поглощений, в надежде увеличить свою капитализацию, а значит, и инвестиционную привлекательность. Поглотив "Славнефть", "Сибнефть" и ТНК пошли дальше: первая влилась вместе с кусками "Славнефти" в ЮКОС, вторая – в ВР. Таким образом на российском рынке появилось два новых игрока. Однако этот подход имеет и ряд не очень благоприятных последствий. Застраховав себя от поглощения и резко увеличив объем капитализации, новообретенные альянсы существенно снизили свою мобильность и лишили себя возможности активно работать на российском и международном рынке в ближайшие год–два. Груз непомерных долгов как наследство слияния, наряду со структурной неустроенностью и необходимостью реструктуризации активов, ставит перед объединениями многочисленные проблемы, не решив которые, компании не смогут проводить слишком активную политику. Таким образом, несбалансированные гиганты, без соответствующих размерам финансовых возможностей, в ближайшее время останутся лишь номинальными лидерами российского ТЭКа.

Иной путь выбрали два других крупных российских нефтяных холдинга: ЛУКОЙЛ и "Сургутнефтегаз". Предпочитая не заниматься поглощением громадных компаний целиком, они проводят политику скупки лишь наиболее профильных и лакомых активов, при этом делая ставку в основном на зарубежные просторы. Наряду с этим, внутри страны эти компании в последнее время резко увеличили затраты на интенсификацию добычи нефти и разведку новых месторождений. Благодаря этим усилиям, построенным по принципу: не зариться на чужое, пока не научился работать с имеющимся, компаниям удается, правда, более медленными темпами, увеличивать свою капитализацию, при этом сохраняя мобильность и не снижая финансовую активность, но недостаточно страхуя себя от поглощений, о чем более чем показательно говорит недавняя эпопея вокруг "Сургутнефтегаза", чуть было не перекупленного.

Третий тип поведения нефтяных компаний, значительно более мелких – ложись под кого сможешь. Понимая, что раз пошла такая пьянка, полную независимость уже не сохранишь, менеджеры этих компаний пытаются остаться у руля и сохранить хотя бы структурную независимость путем поиска «протекции» со стороны крупных банковских структур, региональных властей и более крупных партнеров по бизнесу. Подобная политика позволяет им удерживаться на плаву; однако, не являясь панацеей от всех бед, вынуждает их постепенно уступать себя «по кусочкам».

И наконец - четвертая, далеко не самая мелкая группа  нефтяных предприятий, до недавнего времени, казалось бы, застрахованных от всех неприятностей жизни. Предприятий, находящихся в собственности федерального и регионального правительств. Именно к ним можно отнести "Башнефть" и "Башнефтехим", "Роснефть", "Татнефть" и ряд других нефтяных компаний. Однако, как наглядно иллюстрирует ситуация с г-ном Веремеенко, гром грянул и над ними.

Часть акций многих госкомпаний уже давно перекочевала в частные руки и принадлежит крупным банковских холдингам и частным нефтяным компаниям. Однако контроль до последнего времени оставался в руках государства. И вот теперь, когда практически вся российская нефтянка уже разошлась по рукам, эти госпакеты оказались одними из самых привлекательных. Прямая скупка, к сожалению, тут невозможна, съесть то он съест, да кто ему продасть... Вот и приходится идти на иные, более неординарные шаги в погоне за куском ТЭКа. И одним из них является тот путь, который, возможно, выбрал для себя г-н Веремеенко. Если власть не собирается продавать, значит надо такую власть заменить... Или, по крайней мере, угрожая возможной «заменой», начать активный торг. Пусть даже шансы на замену и минимальны, ход вполне может оказаться действенным.

В новых условиях госкомпании ни в коей мере не являются оптимальным способом управления нефтяными богатствами. Еще недавно такие компании, как "Башнефть", фактически не имеющие никаких иных проектов и активов, кроме самих себя, и даже не помышляющие о дальнейшей экспансии, еще могли эффективно работать. Но в условиях выхода на Запад, притока инвестиций и резкого усиления борьбы за рынки сбыта эти компании  в скором будущем могут оказаться неконкурентоспособными. И, возможно, продать сейчас – значительно более правильный путь, чем ждать, когда компании, теснимые со всех сторон крупняком, резко упадут в цене.

Однако руководство Башкирии до последнего времени не хотело отдавать природные богатства республики в частные руки. И любые экономические аргументы не являлись доводом в глазах г-на Рахимова. Именно поэтому, видимо, желающим купить и приходится в спешном порядке искать иные, более действенные пути давления. Экономическая выгода, подкрепленная политической целесообразностью, это уже кое-что.