Прошлый год был для российских нефтяников золотым. Однако год нынешний, точнее, его вторая половина, не сулит ничего хорошего. Война в Ираке подходит к концу, США и Великобритании практически безболезненно удалось установить контроль над Ираком, скважины в большей своей части остались целы и невредимы, как и коммуникации, так что Ирак уже совсем скоро может стать полноправным игроком на нефтяных рынках.
По прогнозам отраслевых аналитиков, нефтяным компаниям потребуется менее года, чтобы восстановить добывающие мощности Ирака, а это 2,5-3,0 млн баррелей в сутки. Затем, в течение 3 лет уровень мощностей может быть доведен до 5 млн баррелей в сутки. После чего понадобится еще 3-5 лет, чтобы довести добычу до 8 млн баррелей в сутки.
В связи с этим обстоятельством про большинство еще недавно многообещающих проектов российских нефтяников можно надолго забыть. Американский рынок, на который мы с таким трудом и так долго выходили, для нас, возможно, потерян навсегда. Более дешевая иракская нефть мгновенно вытеснит российскую, не оставив нам ни одного шанса на борьбу. Теперь не понятно, для чего нужен проект строительства глубоководного терминала в Мурманске, который конструировался, в первую очередь, для покорения Америки.
Не менее сомнительны и перспективы России на азиатском рынке. Война ударила не только по интересам России, но и по интересам ряда других стран, которые еще загодя начали готовить плацдарм для выхода на Восток. Так, например, Казахстан уже вовсю ведет строительство трубопровода в Китай для транспортировки каспийской нефти. Так что за выход на азиатские рынки, даже в случае, если трубопроводы Ангарск-Дацин и Ангарск-Находка будут достроены в кратчайшие сроки, России придется побороться с Казахстаном, Ираном, и многими другими. Тем более, что грядущее снижение цен сделает эту борьбу для России заведомо проигрышной. Остается Европа. Но и тут все не так гладко, как хотелось бы. Понимая, что европейское направление становится самым перспективным, Транснефть в спешном порядке пытается расширить Балтийскую трубопроводную систему (БТС), однако на это нужно время, а его-то как раз и нет. Сегодня 60% европейского спроса покрывается поставками из стран ОПЕК, которые неоднократно заявляли, что хотели бы значительно увеличить свое присутствие на рынке. И если цена на нефть существенно опустится, то они своего добьются. При цене в 22 доллара за баррель России становится не выгодно осваивать новые рынки на территории Западной Европы. Слишком велики транспортные издержки, и слишком жестока конкуренция. А при цене ниже 15 долларов за баррель Россия вынуждена будет сокращать объемы поставок нефти и в Восточную Европу.
Нефтяную промышленность России в ближайшем будущем ждут, скорее всего, не лучшие времена. Однако, впадать в истерику и начинать плач о российском бюджете и российской экономике особых оснований нет. Если, конечно, цена за баррель не опустится до невероятных 7–10, то, в общем, все может выйти не так уж и плохо. Во-первых, если нефтедобычу можно восстановить быстро (будем верить экспертам), то утверждать с уверенностью, что “освобожденный Ирак” станет в ближайшее время стабильной страной, - сейчас мало кто решится. А для нефтяных рынков стабильность поставок - важнейший вопрос. Погасить скважины, может, и удастся быстро, а вот развести шиитов и суннитов на юге, или как-то разрешить вопрос с курдами, которые уже заняли нефтеносный регион Северного Ирака, – быстро не получится. А ведь есть еще международные террористы, заявляющие (возможно, не без подсказки из Саудовской Аравии), что иракская нефть не должна достаться американцам.
Во-вторых, на нефтяном рынке слишком много игроков, и слишком много факторов влияют на него. Вот, например, недавний мятеж в Нигерии поднял цены, несмотря на “хорошие новости из Ирака”. А что, если американцы захотят еще кому-нибудь преподать урок демократии, или просто изменят под Ирак размеры своего стратегического нефтяного запаса?
Ну и, наконец, в-третьих - России пора слезать с нефтяной иглы, и сейчас, пожалуй, вполне подходящая ситуация. Нефтяные компании имеют солидный инвестиционный ресурс и уже готовы вкладывать деньги в несырьевые отрасли. Проблемы с “грандиозными проектами” только сильнее их подтолкнут искать ниши в промышленности, сфере услуг, российском хай-теке.