Последние дни ознаменовались крупномасштабной кампанией против так называемых соглашений о разделе продукции (СРП), возглавляемой крупнейшими олигархами страны. Начало положил ЮКОС, глава которого Михаил Ходорковский на проходившей в пятницу коллегии в Минэнерго России выступил с критикой действующего механизма СРП. Помимо этого ЮКОС, по признанию его пресс-службы, развернул агитацию в ряде ведущих СМИ - в газетах "Коммерсант", "Ведомости", "Известия" и др. Подхватил эстафету другой российский олигарх – Каха Бендукидзе. Чем же так не угоден этот тип подряда на разработку нефтяных и ряда других месторождений лидерам российской промышленности? И что же такое СРП?
В начале 90-х годов для привлечения иностранных инвестиций был разработан план по внедрению СРП. Как все помнят, стабильностью Россия похвастаться не могла. А раз так, то и рассчитывать на то, что иностранцы станут вкладываться в долгосрочные проекты, тоже не приходилось. Тогда и была придумана схема, согласно которой иностранный инвестор практически получал гарантии независимости своих инвестиций от нестабильной налоговой системы страны. Так по действующему закону "О СРП" инвесторы такого проекта платят (первые девять лет) лишь налог на добавленную стоимость (НДС), налог на прибыль, платежи за пользование недрами и единый социальный налог (ЕСН). То есть, от акцизов, таможенной пошлины, налога на имущество организаций они освобождены. Обоснование этому простое: разработка крупных месторождений - дело затратное и долгосрочное. Прибыль оно начинает приносить далеко не сразу, обычно через 7-8 лет. Вот и было решено, что пока месторождение особой прибыли не приносит, а затраты на его разработку огромные, создать для инвесторов льготные условия налогообложения. Недостающие налоги государство получит потом в виде доли прибыльной продукции. Отношения бизнеса и инвестора при СРП строятся по двум схемам. Часть добытой нефти, к примеру, инвестор забирает себе как компенсацию понесенных затрат при работе на месторождении. А оставшаяся так называемая прибыльная продукция делится между ним и государством. При другом варианте стороны заранее сразу договариваются о пропорции деления нефти.
Однако не стоит думать, что проекты основанные на СРП, не приносят практически никаких налоговых отчислений. Так компании-инвесторы сахалинских СРП только в виде роялти платят государству с каждой добытой тонны нефти 6% ("Сахалин-2") и 8% ("Сахалин-1"). А сверх того еще и долю государства в прибыльной продукции, да еще 32-35% - налог на прибыль со своей доли прибыльной продукции. Российские нефтяные компании платят с прибыли 24%, а инвесторы СРП - 32-35%, как договорились при заключении СРП. А кроме того, еще за аренду территории соглашения, бонусы при подписании и начале добычи, отчисления в фонд развития Сахалина и многое другое. При этом следует учитывать, что сам принцип действия СРП практически исключает любую возможность для ухода от налогов. То есть в отличии от наших нефтяников, активно бравирующих тем, как они законными методами умудряются уходить от налогов (например, "набирая" инвалидов на буровые работы), иностранные инвесторы, действующие в России на основе СРП, вынуждены платить все до копейки. И не стоит думать, что СРП – это некая «халява, сэр, иностранный инвестор». Так глава Минэкономразвития и основной куратор СРП Герман Греф говорит о доходах государства от двух таких проектов в размере около 50 млрд. долларов.
Чем же так не угодны СРП отечественным нефтяникам? А причин много. Во-первых, продукция, получаемая по СРП, более конкурентоспособна, нежели получаемая по другим, ныне действующим схемам. Ведь налогообложение СРП – льготное, да и собственник части добытой нефти (или иных ископаемых) – государство, заинтересованное в низкой себестоимости продукции. Таким образом, нефть, добываемая на основе СРП, при прочих равных условиях оказывается дешевле нефти того же ЮКОСа. Во-вторых, СРП способствует значительному притоку иностранного капитала, а значит, и конкурентов на российский рынок. То есть, благодаря СРП, иностранный капитал в России на сегодняшний день более конкурентоспособен, чем отечественный, что, конечно, не слишком радует российских олигархов. Однако у олигархов есть еще один немаловажный резон. Сама схема СРП располагает к келейности отношений сторон, то есть чиновника и разработчика. Понятно, к чему это может привести. Коррупционный базис формируется сам собою, обеспечивая ключевую роль чиновничества. Здесь доводы ЮКОСа и в самом деле понятны, и в самом деле резонны.
С точки зрения государства, СРП – экономически, конечно, выгодное предприятие, однако время, когда без них обойтись не могли, постепенно уходит в прошлое. Так, если раньше в стране действительно наблюдалась нехватка капиталов, и в долгосрочные проекты желающих вкладывать десятки миллиардов долларов не находилось, то теперь и внутри страны есть немалое количество инвесторов, обладающих достаточными деньгами. Тот же ЮКОС, по признанию его главы, ежегодно «откладывает» более 4 млрд. долларов. Тем не менее, только глупой антилопе из индийского эпоса кажется, что денег бывает слишком много, и от дополнительных иностранных инвестиций отказываться не следует. К тому же многие долгосрочные проекты не осуществить в одиночку, приходится кооперироваться, привлекать иностранцев, в том числе и на основе СРП.
От отечественных нефтяников никто и не ждет одобрения СРП. К слову скажем, что практически все месторождения, которые сейчас разрабатываются на основе СРП, сначала предлагались на откуп российским производителям. Однако, помимо Роснефти и ЛУКОЙЛа, на призыв тогда мало кто откликнулся. Теперь же, когда схема работы по принципу СРП доказала свою жизнеспособность и прибыльность, вряд ли кто-нибудь рискнет от нее отказаться, даже несмотря на бучу, поднятую отечественными олигархами.