Казалось бы, кого на сем сайте могут волновать литературные результаты, хотя бы даже и практически уже накануне несерьезного праздничного стола? Я не хочу, конечно, намекнуть, что все культурное здешним завсегдатаям чуждо, но все-таки рядом с исключительно весомыми политическими и экономическими итогами рассуждать о темах вневременных и духовных как-то, скупо говоря, не с пишущей руки. Меня извиняет только то, что культура нынче столь же удалена от вечности, сколь приближена к повседневно суетному, плоды ее все чаще кажутся несъедобными даже богеме, а дела относятся к государственным чаще всего самым низменным образом.

В общем и целом, прошедший год был необыкновенно плодотворным в литературном смысле. Пожалуй, давно печатный слог, далекий от газетного, не получал такого пристального внимания со стороны государственных структур самого широкого профиля, среди коих явно преобладали институты судебные. Вот об этом и поговорить хочу - куда смотрит прокуратура. В этот год ее прикрытые платочком зрачки слишком часто поворачивались в сторону книжных полок.

1. Эдуард Лимонов

"люди-то  меня приняли,  да государство-то не  берет" (Э. Лимонов)

Все началось с него, Эдички. Он оказался прародителем не только стиля, который привел всех прочих ниже указанных практически на скамью подсудимых, но и первым на нее основательно сел. Правда, лично для него началось-то все больше года назад, но публичные итоговые заседания пришлись на 2002 и на фоне прочих "книжных" дел.

О скорбной судьбе во всех смыслах скандального писателя я узнала случайно, гуляя по Лубянской площади. Вместе со мной по ней прохаживались все имеющиеся в нашем политическом спектре оттенки красного и коричневого с плакатами "Свободу узнику совести" и фотографиями Лимонова в натуральную величину. Да, я забыла сказать, что  дело было 9 мая... Несмотря на это, я сумела пробиться к Телеграфу на Тверскую и позвонить в родной город для прояснения ситуации: "О! Ты знаешь, тут на Лубянке говорят, что Лимонов - узник совести!" - "Знаю, знаю. Только он не совести, он тюрьмы узник" - "Как так?!" - "В прямом смысле" - "Его что, посадили?!" - "И давно!" - "И за что же, если не секрет?" - "Не секрет. За покушение на государственный строй или что-то в этом духе..." - "За что?!"

Моя чудовищная неинформированность, как это ни эгоцентрично звучит, в какой-то степени отразила общественное отношение во всей красе к такому, казалось бы, беспрецедентному шагу постсоветского государства, как помещение за решетку писателя. Оно, это отношение, оказалось чертовски равнодушным и предельно незаинтересованным. В этом, полагаю, виноват и сам Лимонов, так долго пыжившийся представить себя не просто творцом шокирующих книжонок, но и, как минимум, разжигателем пожара мировой революции. Его уход в политику, да еще и весьма радикального толка, поставил его выше голословного плетения словес и добавил ненужной ответственности, которая, как мы теперь понимаем, вышла ему не тем боком.

В этом году он вкусил этой ответственности на всех посвященных себе заседаниях с лихвой. И, вероятно, на вкус она оказалась не то чтобы очень приятственной, во всяком случае, куда менее съедобной, чем сам Лимонов (вновь ставший Савенко благодаря статьям УК) до этого считал, примеряя на себя лавры революционера. Надо сказать, что дегустация изменила боевитый характер Эдички до неузнаваемости. Из дерзкого попрателя чего-то там он превратился в того, кем, собственно, и является в реальности: далеко не молодого и не очень здорового мужчину, занятого писательством для души и курированием НБПшных юнцов для куража.

За первое он получил в этом же году литературную премию имени Андрея Белого в номинации «проза» - за роман «Книга воды», а за второе - бесчисленные судебные разборки, как и было сказано.

[ 09-07-2002 ] Павел Черноморский. Харакири в прямом эфире

2. Владимир Сорокин

Флаг второго признанного лидера культурных разборок с прокуратурой уверенно держит верный последователь идей предыдущего упомянутого - Владимир Сорокин. Его имя долгое время держалось на первом месте новостных хит-парадов, что в свою очередь плодотворно сказалось на объемах продаж его произведений.

Претензии к Сорокину, хотя и не дотягивали до серьезных масштабов обвинения к Лимонову, поимели гораздо больший общественный резонанс и спровоцировали массу акций как против гонения на самобытную творческую личность, так и обратного свойства. Думаю, можно смело сказать, что интерес ко всей шумихе был вызван не в последнюю очередь тем, что заварило "порнографическую" кашу малосимпатичное молодежное движение "Идущие вместе". Именно иск их лидера и спровоцировал открытие такого увлекательного и несомненно нужного для России дела.

Сорокин, надо сказать, не растерялся и сделал ответный ход, подав иск на "Идущих". Когда ситуация стала приобретать уже совсем курьезный оборот, в русло серьезности ее вернули этические эксперты, специально для этого набранные. Немного подумав, последние выдали свой окончательный вердикт, неутешительный для писателя и желанный для молодежного движения. Думаю, излишне говорить, что заключение экспертизы безнаказанным не осталось, ответные размышления представили затем филологи, обзывающие ее "абсурдом", но главное было сделано, и "Идущие" пустились по новому следу.

Константин Крылов. Художника обидеть может каждый

Олег Беляков. О праве НЕ защищать В. Сорокина

Алина Мангутова. Здравствуй, страх, я твой слог

[ 29-07-2002 ] Константин Крылов. Несколько слов в защиту Сорокина

[ 05-08-2002 ] Алина Мангутова.  «Эпоха великих порнографических открытий»                 

3. Баян Ширянов

Третьим в сем примечательном списке получивших повестки с пожеланием явиться куда следует затесался и вовсе не известный широкой массе библиофилов некий Кирилл Воробьев, повествующий лишенными изысканности прямыми русскими оборотами о тяготах и лишениях жизни стандартного наркомана. Чтиво, конечно, так себе, но до почетного титула "порнографии второй степени" все-таки не дотягивающее, прямо скажем.

Дотянули его до этого  уровня, к полному изумлению абсолютно непопулярного писца, все те же вездесущие "Идущие". Найдя золотую жилу для своей раскрутки и оправдания своему существованию, борзые лидеры решили не ограничиваться одной фамилией и довести  свой достаточно позорный успех до определенного количественного показателя.

Совершенно ясно, что "Бредущих гуртом" не волновала как таковая нравственность в общем культурном отношении. Они не прицепились к совершенно опошлившемуся телевидению, побившему в этот год все рекорды по количеству низкопробных шоу и совершенно невменяемых передач. Фактически "Идущие вместе" просто изобрели новый вид политического пиара и интенсивно, сочно, помпезно стали его эксплуатировать. Примечательно, что, несмотря на то, что сия молодежь худо-бедно заработала свой триумф, и в Сорокинских и в Ширяновских произведениях была найдена "порнография" в ее необходимых количествах, практически все книжные магазины Москвы (лично видела) и по России преспокойно торгуют и тем, и другим.

В общем, как и было понятно, вышел фарс. Правда, не столько потешный, сколько неприятный, если суммировать все возмущения достаточно уважаемых людей, написавших в итоге письмо президенту с просьбой унять свой юный резерв. Ибо, как бы это кому было ни изумительно и ни досадно, "Идущие" (не без помощи прикармливающей руки кремлевских политтехнологов) все-таки ассоциируются с Владимиром Путиным, хотя последний всячески открещивается от такой порочащей его связи.

4. Букер

Примечательно, что за уголовными разборками как-то незаметно проскочило главное литературное событие года. С другой стороны, не будь тех разборок, итоги ежегодного конкурса могли бы быть и иными. 

Роман "Лед" Владимира Сорокина вошел в шорт-лист "Букера", по персонально моему и общему организационному мнению, исключительно ради поддержания писателя в его нелегком деле отстаивания своего изысканного творчества и выражения протеста для. В ситуация, в которой молодежь пиарит себя подачей литературных исков, ответно пропиарить писателя – единственный выход из творческого абсурда.

С вашего позволения, я не буду приводить тут длинный список победителей оного, скажу лишь, что солидарная позиция все-таки Сорокину не помогла, и лауреатом русского Букера он не стал.

5. Гарри Поттер

Вполне показательной иллюстрацией абсурдности большей части приведенных в этом перечислении ситуаций явилось последнее, надеюсь, в настоящем году «книжное дело» - о мальчике из волшебной школы Гарри Поттере.

Прокуратура Москвы решила подробно перепроверить творчество Джоан Роулинг после того, как вот буквально на днях ортодоксальная верующая из Тарусы подала жалобу о дискредитации православия и засилии колдовства посредством Гарри Поттера. Как и в предыдущих литературных случаях, Фемида подошла к делу со всей строгостью закона. Старший следователь Андрей Александров, которому было поручено это дело, потребовал от Российской книжной палаты всю информацию по книгам с наименованием "Гарри Поттер", копии всех экземпляров оных с привеском - списком всего, что было когда-либо выпущено издательством "Росмэн".

Стремление следователя ознакомиться во всей полноте с нынешним бестселлером - понятно, хотя способ, которым он вознамерился это делать, внушает изумление, но уж пусть так, раз иначе ни в какую, поражает другое. Назовем это словом "степень серьезности".

Если кто считает, что сие предновогодняя шутка, сообщаю, что обвинения, благодаря которым Гарри Поттер может сесть на скамью подсудимых, весьма и весьма внушительны. Если прокуратура обнаружит в поступках учащегося волшебной школы необходимый криминал, он может быть засужен по статье 282 УК РФ (возбуждение национальной, расовой или религиозной розни). Ну, то есть не сам он, конечно, а издательство «Росмэн», взявшее на себя наглость распространять столь вредную литературу. Что ждет в этом случае саму создательницу персонажа, прокуратура не уточняет.

Скорее всего, что и ничего.

Где-то в середине уже произнесла, не хотелось бы, а повторю - фарс. Именно этим словом можно назвать всю окололитературную канитель этого года.

... или действие Фемиды на этом поприще. Это как кому угодно.