Сегодня депутат Госдумы Сергей Глазьев направил президенту Владимиру Путину письмо с просьбой дать поручение правительству пересмотреть заключение по законопроекту «о налоге на дополнительный доход от добычи углеводородов». Речь идет о введении так называемых рентно-налоговых платежей, определяемых в зависимости от рыночной цены нефти и характеристик месторождения. По мысли Глазьева, они должны заменить ныне действующий налог на добычу полезных ископаемых, не дифференцированный по месторождениям.
Глазьев уже пытался протолкнуть этот законопроект, однако встретил резкое сопротивление со стороны кабинета Касьянова. Тогда правительство заявило, что в России нет действующего механизма определения рыночных цен на нефть. Однако Глазьев не отступил и этот механизм выдумал. В частности, как отмечается в письме, он предлагает поручить "Роснефти" экспортировать всю российскую нефть, лишив этой возможности другие нефтяные компании. Она должна будет покупать нефть во всех регионах на аукционах с предварительным объявлением офертной стартовой цены. Аукционные цены и следует считать рыночными. Кроме того, следует продавать на биржах долю добываемой нефти, принадлежащей государству по соглашениям о разделе продукции и лицензиям. Налог на добычу полезных ископаемых в части нефти также можно взимать в натуральном виде и затем продавать на биржах. Это позволит образоваться внутреннему рынку нефти в размере около 20 проц. от добываемого объема с экономически обоснованной региональной дифференциацией цен. Правительство, по мнению Глазьева, таким образом, могло бы создать работающий механизм определения рыночных цен на нефть. Как считает Глазьев, цена вопроса - как минимум - 150 млрд. руб. дополнительных бюджетных доходов уже в будущем году.
К сожалению, депутат Госдумы, видимо, не столь хорошо разбирается в специфике построения нефтяной отрасли, сколь в законотворчестве. Ведь то, что он предлагает, фактически лишит российскую нефтянку основного источника дохода и приведет к существенному росту внутренних цен на все продукты нефтепереработки: такие, как бензин и дизельное топливо. Сейчас внутренние цены на нефть значительно ниже мировых, что обусловливает и низкие цены на нефтепродукты. Основные сверхприбыли компании получают от экспорта. Внутренний же рынок приносит им значительно меньшие деньги и, соответственно, не может в полной мере покрыть их нужды на модернизацию основных фондов и разведку новых месторождений.
Что же предлагает Глазьев? Во-первых, отрезать компании от экспорта. Согласно проекту, государственная Роснефть - единственная компания, которая получит возможность экспортировать нефть, а все остальные должны будут продавать ей то, что раньше шло на экспорт. Причем, понятное дело, что когда покупатель один – Роснефть, а продавцов много – все остальные нефтяные компании, то последние не смогут свою нефть продать Роснефти за те же деньги, которые они получают сегодня, поставляя ее на экспорт самостоятельно. Поэтому ни о каком «рыночном механизме ценообразования» речи идти не может в принципе. В зависимости от этой «псевдорыночной» цены, за которую они продадут свою нефть Роснефти, нефтяным компаниям и будут устанавливать налоги. То есть, компании обдерут дважды. Сначала лишат экспортных поступлений, а потом еще и налоги повысят.
Результатом такой деятельности станет то, что нефтяные компании, стремясь свести издержки к минимуму, чтобы работать хоть с какой-то прибылью, вынуждены будут существенно сокращать добычу, поднимать внутренние цены на нефть и нефтепродукты и практически не смогут вкладываться в дальнейшее развитие.
Но самое непонятное - это то, каким образом Глазьев насчитал 150 дополнительных миллиардов в бюджет. Ведь структура поступлений в казну денег от нефтяных компаний базируется на двух основных китах. Первый – это таможенные платежи, которые нефтяные компании платят, вывозя свою нефть и нефтепродукты. Этой возможности депутат их практически лишил, и если учитывать, что Роснефть, как оператор, не в состоянии охватить весь экспортный поток, а нефтяным компаниям будет невыгодно продавать свою нефть Роснефти в тех объемах, в которых они ее сейчас поставляют на экспорт, то таможенные поступления в бюджет от экспорта нефти упадут в разы. Второй же кит – это те налоги, которые государство взимает с нефтяников. Их-то, в зависимости от объемов добычи, и предлагает увеличить депутат. Правда, это скорее приведет не к росту налоговых поступлений, а к падению добычи. Таким образом, государство, нигде ничего не получая, теряет миллиарды.
Немаловажным последствием возможного одобрения инициативы Глазьева будет и то, что от России отвернутся практически все иностранные инвесторы. Ведь постоянные изменения и коррективы механизма налогообложения не действуют на инвесторов завораживающе. Это является одним из главных признаков нестабильности экономической системы и наносит непоправимый ущерб инвестиционной привлекательности. Не говоря уже о том, что непосредственно в нефтяную промышленность, катастрофически нуждающуюся в инвестициях, после принятия такой поправки не вложится уже никто.
Однако похоже, что Глазьеву это безразлично. И после того, как правительство дало ему от ворот поворот, он решил идти напролом, прямо к Путину. Начинаются выборы, и здравый смысл уступает место пиару, простые расчеты исчезают в хитроумных комбинациях, отодвигаясь на второй, даже на двадцать второй план как презренная проза жизни. Это понятно, и все же проект Глазьева наверняка окажется там, где ему законное место – в корзине.
