Путин не поехал в Данию. Нелепый (даже по причудливым ныне европейским стандартам) отказ Копенгагена свернуть подготовку всемирного зикра, как-то весьма удачно приуроченного к набегу чеченской банды на Дубровку, заставил Россию пойти на внешнеполитическую демонстрацию, первую за истекшие три года.
Хорошо срежиссированная демонстрация - вещь в политике не последняя. Этим искусством гениально владел Ельцин: попросив слова по процедурному вопросу, выходил из КПСС на глазах многосотенного съезда и многомиллионной прямой трансляции, публично заставлял Горбачева запрещать эту самую КПСС, прекращал войны на броне БТРа, пересаживал за столом вице-премьеров в соответствии с грядущими кадровыми революциями.
Нарочитая сдержанность второго президента России была одной из главных «особых примет», призванных придать новому главе государства известное феноменальное начало. Пресловутое «мочить в сортире» потому и запомнилось, что было единственным заявлением в ельцинском стиле за первые два года новой администрации. Сдержанность эта дорого обошлась Путину в случае с «Курском»: пришлось даже лично, без помощи Ястржембского объяснять стране неуместность мельтешения под ногами спасателей кого бы то ни было, хоть бы и Верховного главнокомандующего. В результате Путин выиграл: сняв адмиралов лишь через год после трагедии (да еще и рассадив по хорошим местам), он набрал немало очков в номинации «трезвая политика».
Но то, что эффективно во внутренней политике, не всегда хорошо работает во внешней. Это для обывателя на фоне ельцинских загогулин скучноватый Путин выглядел свежим решением. Международные же отношения - сфера, насквозь пронизанная самыми разнообразными неписаными законами и условностями: взять тот же протокол, в смаковании нюансов которого любители находят себе массу положительных эмоций. Всевозможные резкости дипломаты обожают и столетиями цитируют.
В 1870 году канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк не погнушался лично вымарать часть пресловутой Эмской депеши, от чего этот меморандум приобрел совершенно антифранцузский вид и дал законный повод Наполеону III объявить «бошам» войну - к вящей радости обеих держав. Сорок пять лет спустя президент Китайской республики Юань Шикай медлил с выполнением японских «Двадцати одного требования» до тех пор, пока посол Японии не посоветовал президенту полюбоваться на текст ноты на просвет. Водяные знаки в виде броненосцев мгновенно сделали Юань Шикая покладистым. Афоризм Александра Горчакова «Россия не сердится, она собирается с силами»  - верх недипломатичности - сделал свеженазначенного министра звездой.
При Советах эту науку усвоили быстро. Ленин в ответ на поджатые губы британских агентов откровенно хамил. Сталин в Ялте отказывался пить за здоровье короля Георга. Хрущев выкаблучивался на сессии ООН.
У Ельцина внешнеполитические выкрутасы как-то не очень выходили и свелись к анекдотичным выступлениям в качестве дирижера. Зато его премьер и оппонент Евгений Примаков блестяще продемонстрировал, что такое советская школа, развернув над Атлантикой самолет в связи с бомбежками Белграда. Жест, однако, тогда не вполне удался: на кону визита в США были важные экономические проблемы, и пресса начала увлеченно подсчитывать, сколько миллиардов не досчиталась Россия от примаковских разворотов.
Отказавшись от поездки в Данию, Путин ничем подобным не рискует. Форум «Россия – ЕС», во-первых, без России бессмыслен и волей-неволей будет перенесен в Брюссель или куда там договорятся, а во-вторых, имеет скорее протокольное значение: никаких прорывов по Калиниграду пока не предвидится.
Возникает соблазн взять метод внешнеполитических демонстраций на постоянное вооружение, и нельзя признать этот соблазн опасным. Два года Путин тщательно избегал дерзостей в отношениях с зарубежными партнерами – и напрасно.
Эффектный жест может помочь в тех случаях, когда дать сдачи не получается, а смолчать нельзя. И диапазон широк. Можно отозвать посла (из Литвы, например – один из кураторов чеченского биеналле в Копенгагене товарищ Ландсбергис отнюдь не частное лицо). Можно рекомендовать гражданам России воздержаться от поездок в ту или иную страну (например, в Эмираты, откуда интенсивно подпитываются боевики). И ничего, что посол вернется, а туристы все равно будут ездить в Дубаи. Внешняя политика страны станет понятной ее гражданам, ныне пребывающих в убеждении, что эта самая политика – лишь фраза «стороны достигли большого прогресса» в сообщении информационного агентства.