Как вы думаете, кто у нас громче всех жалуется на несправедливость российской жизни? Думаете, сирые и убогие? Неудачливые и обездоленные? Не угадали. Острее всех прочих переживают несправедливое устройство нашего общества жители столичного города Москвы (79%), а также граждане с высшим образованием (73%) и вообще все те, кто принадлежит к верхней трети россиян по доходам (71%).

Именно столько лиц из вышеуказанных групп на вопрос «Как Вы считаете, современное российское общество устроено справедливо или несправедливо?» – ответили: «несправедливо» (ноябрьский опрос Фонда «Общественное мнение»).

И есть еще одна малочисленная, но симпатичная группа россиян, настроенная на этот счет даже более радикально. Опрошенные сторонники «Справедливой России» 83 процентами против 9 поддерживают мысль, что реальная Россия устроена «несправедливо». Это рекорд среди партийно-активных граждан, даже коммунисты не так категоричны (всего 79% среди сторонников КПРФ считают наши порядки «несправедливыми»). Но эсеров, видимо, обязывает само название.

Что же до всей массы россиян, то «несправедливым» видят наше сегодняшнее общество 68% из них; 12% аттестуют его как «справедливое», а оставшиеся 20% еще не решили для себя этот вопрос.

Сравнительно с другими, более оптимистично или, если угодно, смиренно настроены обитатели городов среднего размера, лица со средним образованием, а также сторонники партии «Единая Россия» (14-19% в пользу «справедливого» устройства нашего общества и 61- 65% – за то, чтобы признать его «несправедливым»).

И особняком стоит молодежь. Среди тех, кому меньше 35 лет, «несправедливыми» наши порядки называют лишь 59%, а «справедливыми» – целых 17% (при повышенной доле неопределившихся – 25%). Думаю, это скорее оптимизм, чем смирение.

Однако в целом, как видим, налицо недовольство состоянием дел. Но чем же конкретно?

Начнем с довольных. Из тех 12 процентов опрошенных, кому наше общество видится «справедливым», отметили в его устройстве следующие плюсы: «у каждого есть шанс, каждый может добиться успеха собственным трудом» – 2%; «власти заботятся о населении, решают социальные проблемы» – 1%; «у нас демократия, свобода высказываний, свобода действий» – 1%. Прочие соображения нашли себе еще меньше сторонников, а половина верящих в реальное существование у нас общественной «справедливости» вообще не сумела расшифровать, что она под этим понимает.

Зато те лица, которые трактуют наше общество как «несправедливое», затрудняются с объяснениями гораздо реже (не забудьте, что они состоятельнее, образованнее и смышленее) – всего 8% из вышеупомянутых 68% отказались растолковать свои претензии.

А из тех, кто растолковал, 21% указал на материальное неравенство («богатые богатеют, а мы беднеем», «зарплата у рабочих мизерная, а у начальства миллионная» и т.п.); 15% жалуются на бедность, 8% – на нерешенность социальных проблем, 6% – на бюрократизм и коррупцию, 4% – на отсутствие в стране законности и порядка, столько же – на не заслуживающие доверия власти, а также на засилье богачей и т.д.

Другими словами, главный признак несправедливости, по мысли сограждан, – это неравенство. Притом неравенство не только материальное (которое, конечно, на первом месте), но также и неравенство в реальных правах и возможностях (в смысле: «не тот прав, кто прав, а тот, у кого больше прав»). Начальствующие лица, богатеи и магнаты всех категорий сливаются в глазах этих недовольных в некую единую массу, от которой ничего доброго ждать не приходится.

Если «левизна» – это стремление к равенству имуществ, а «либерализм» – к равенству прав и возможностей, то широко распространившееся недовольство общественной «несправедливостью» – это сложение того и другого при очевидном перевесе «левизны» в этом интеллектуальном бутерброде.

Уточнить это соображение помогают ответы на два других вопроса, предлагающие сравнить по уровню «справедливости» наше сегодняшнее общество с современным западным с одной стороны, и с советским 70-80-х годов – с другой.

Ответы, как и положено им быть, парадоксальны. То есть, в ностальгии по брежневскому золотому веку ничего особо удивительного, конечно, нет (20% участников опроса полагают, что сегодняшнее российское общество устроено «более справедливо», чем брежневское, а вот 50% – что «менее справедливо»). Ведь в застойную эру неравенство всех видов, пожалуй, было и в самом деле не так велико, как сейчас, и уж точно не так нахально афишировалось.

Но этот расклад, казалось бы, несовместим с реакцией публики на другой вопрос: «Какое общество, по Вашему мнению, устроено более справедливо – российское или западное?».

Принято считать, что за последние годы рядовой россиянин, условно говоря, поднялся с колен и начал поглядывать на Запад даже и с чувством некоторого превосходства. Думаю, так оно и есть. Но это чувство превосходства (совокупно с ностальгией по брежневщине) без проблем совмещается в головах и с чувствами совершенно другой окраски.

Правда, доля тех, кого вышеназванный вопрос поставил в тупик, очень велика – 44% (на просьбу сравнить наше общество с брежневским затруднились с выбором тоже многие, но все же не в таком количестве – 30%). Зато среди тех, кто ответ дал, расклад весьма впечатляющ: 42% высказались за то, что западное общество устроено «более справедливо», чем российское, и лишь 14% полагают, что наоборот.

Парадоксальность этих объединенных брежневско-западных предпочтений объясняется не только общеизвестной загадочностью души сограждан, хотя эта загадочность тоже играет роль, но еще более тем фактом, что нашу реальность они сравнивают не с подлинным Западом и не с тем советским застоем, который на самом деле был, а с мифами о том и другом. А у этих мифов есть точки соприкосновения.

Ведь мифологический «Запад» – это в первую очередь царство сказочных богатств, и притом богатств, более или менее доступных буквально всякому желающему, то есть нечто, напоминающее мысленный образ нашего застоя, но только на гораздо более высоком материальном и организационном уровне.

Однако чем более продвинуты опрошенные, тем более реалистично они смотрят и на наше прошлое, и на западное настоящее. Скажем, молодежь, разделяя и даже обгоняя общие представления о «большей справедливости» западного общества (51% «за западное общество» против 17% «за российское общество»), гораздо скептичнее смотрит на наш застой (его считают «более справедливым» временем лишь 30% из тех, кому меньше 35 лет, против 23%, считающих, что современная Россия все же «справедливее» России позднесоветской).

Не менее разительно от всех остальных отличаются и жители Москвы. Решительно отдавая приз «справедливости» западному обществу (60% против 12%), они достаточно противоречиво относятся к брежневщине («более справедливой», чем сегодняшняя Россия, ее видят 44% обитателей столицы, а «менее справедливой» – 34%, и это самая высокая доля среди всех категорий россиян).

При всем утопизме и всей умозрительности народных представлений о несправедливости нашего общества, опрос ФОМа показал, во-первых, что представления эти распространились очень широко и являются сегодня почти общепринятыми. А во-вторых, что как раз сравнительно благополучные группы сограждан, они же и самые осведомленные, деловитые и общественно перспективные, осуждают эту несправедливость более решительно и понимают ее более глубоко, чем все остальные.