В субботу полпред президента в ЮФО Дмитрий Козак заявил, что, несмотря на активизацию террористов в Ингушетии, кадровых перестановок здесь не планируется. «Причинами мы занимаемся, и в принципе хочу всех предупредить, что такими зверскими безумными способами, если там есть элементы политики, никаких кадровых изменений под таким давлением не будет», - сказал Козак, добавив: «Мы делаем все, чтобы этих людей достать из-под земли и наказать». В тот же день парламент Ингушетии принял специальное заявление, в котором констатировал, что некие силы «пытаются расшатать ситуацию в Ингушетии».
Вряд ли в ответ на эти заявления, но в характерной синхронности с ними в ингушском Малгобеке на выходных прошел пятичасовой бой. В ночь на воскресенье экстремисты обстреляли одну из частей внутренних войск, введенную на территорию Ингушетии летом этого года в рамках спецоперации. Один солдат погиб, один офицер с очень тяжелым ранением доставлен в больницу. Сообщается, что убито также двое боевиков. Есть данные, что эту же часть уже обстреливали в ночь на 4 сентября. В воскресенье же в Ингушетии обстреляли еще пост ДПС.
Это сводка только за выходные, а проблемы в Ингушетии продолжаются с лета. Диагноз в целом известен: это те же боевики, которые действовали в Чечне – когда там взялись за них всерьез, они просто ушли на соседние территории. Масштабы болезни, правда, непонятны – пока нет хотя бы примерных оценок, какая в Ингушетии может быть численность экстремистов, не говоря уже об их оргструктуре, источниках финансирования и даже идеологии. Понятно, что у силовиков свои соображения есть – их не может не быть, – но публике пока ничего не сообщается.
Но это и не важно. Ясно, что замирения Кавказа пока не получилось. В активе у нынешней российской власти остается прекращение открытой войны, которая шла в Чечне, но война террористическая – это не многим лучше. Активизация экстремистов произошла не спонтанно, это явно спланированная акция, устроенная под выборы – но на один пиар тут все не спишешь: это серьезное наступление, для которого точно подобрано время.
На чеченский опыт при этом нужно ссылаться осторожно, учитывая, что там ситуация радикально изменилась, только когда власть досталась Кадыровым. Причем центр дал им почти не ограниченные полномочия и поддержку силовиков, и Ахмад с Рамзаном поставили всю республику под свой полный контроль. В их схеме не нашлось места не то что для экстремистов – даже федералов при Рамзане фактически нейтрализовали, – зато теперь в Чечне вроде как все под контролем. Насколько ценен добытый результат – отдельная песня: пока это территория с жестко авторитарным режимом, требующая безумных денег и с единственным достижением – там тихо. Но на данный момент это рассматривается как победа, и мало того, это единственный работающий рецепт, который у нас сейчас есть.
По этой логике получается, что в остальных республиках Кавказа тоже нужно менять власть: убирать угодливых и вороватых старых бюрократов, назначать на их место новых молодых хищников а-ля Рамзан с сильной клановой поддержкой и продвигать к полной гегемонии над их небольшим царством. Перспектива эта не радует. Во-первых, точно ли хорошо, чтобы весь российский Кавказ был организован по далеко не идеальной чеченской модели? А во-вторых – какие будут реальные последствия у такой политики?
Прежде всего, многие кавказские республики – в отличие от Чечни – многонациональны. И если, например, в Дагестане поставить своего Кадырова из аварцев, к этому наверняка плохо отнесутся даргинцы или лезгины – а аварцы и сами бывают разные. Так можно посеять раскол и войну безо всяких экстремистов. Кроме того, чеченский успех, по сути, на том и строился, что потрепанные боевики ушли туда, где нет серьезного давления. Но сработает ли эта модель, если вытеснять террористов будет некуда? Или хуже того – не вытеснятся ли они дальше, уже в «метрополию», где кавказских диаспор тоже хватает?
Еще можно, конечно, просто ничего не делать. Государственные СМИ и новостные агентства и так предпочитают помалкивать, и о событиях в Ингушетии говорят бегло, скупо и как будто сквозь зубы. Это, конечно, можно считать частью информационной войны – боевики рассчитывают на подробное освещение своих действий в прессе, и подыгрывать им не стоит. Однако информационная война – только часть войны реальной, и хорошо бы об этом не забывать.
Для нормальной жизни нужно налаживать нормальное функционирование общества. В Ингушетии безработные составляют 63% от экономически активного населения, а среднедушевой доход самый низкий по России. Если это исправить – если будут занятость, социальные лифты, возможность делать карьеру и вообще нормально работать, обеспечивая себя и семью – вот тогда у терроризма не окажется поддержки. Это, правда, легко сказать, а на практике непонятно, с какого конца за это браться в той же Ингушетии – но браться надо. Власти пока, кажется, склоняются к логике «сперва всех замирим, а потом посмотрим», однако если замирению не на чем основываться, кроме внутренних войск или местной милиции, долго оно вряд ли продержится.
