Избрание Владимира Чурова председателем Центризбиркома стоит считать сенсацией хотя бы потому, что на восьмом году президентства Владимира Путина вдруг, совершенно неожиданно, выяснилось, что, оказывается, еще не весь золотой состав комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга трудоустроен так, как того заслуживает. Вдруг выяснилось, что Владимир Чуров, один из игроков этой дрим-тим, последние четыре года почему-то провел в полной невостребованности – мало того, что в заштатном комитете Госдумы (по делам СНГ и связям с соотечественниками; что может быть унылее?), так еще и во фракции ЛДПР, полностью состоящей либо из персонажей вроде Сулеймана Керимова, либо из откровенных фриков типа депутата Митрофанова. Почему такой человек до сих пор не стал хотя бы министром – загадка, которой, судя по всему, так и не суждено быть разгаданной. В любом случае Владимира Чурова стоит поздравить с выходом из тени. Будем надеяться (тем более что о других вариантах просто страшно думать), что это последний ветеран дояковлевского Смольного, чья карьера наконец-то приобрела подобающую траекторию.

Образ Владимира Чурова сам напрашивается на то, чтобы немедленно и навсегда стать любимым объектом всеобщего зубоскальства. Депутатство в ЛДПР, раскопанная кем-то из журналистов история о том, что, работая в Смольном, Чуров ежегодно исполнял роль Деда Мороза на новогодних утренниках в мэрии, фактурная внешность, образная речь (по интернету второй день гуляет цитата из Чурова, хвастающегося тем, как ему удалось утереть нос американским критикам российской демократии: спросив у американцев, когда первый чернокожий в США стал генералом и, естественно, не дождавшись точного ответа, Чуров торжествующе напомнил критикам об Абраме Ганнибале, получившем генеральское звание в России за несколько веков до общемирового торжества политкорректности). Впрочем, зубоскалы найдутся и без нас. В конце концов, ни о каких шагах Чурова во главе Центризбиркома говорить пока не приходится, и никакой критики (как, впрочем, и похвал) он пока не заслужил.

Сейчас, на второй день чуровского председательства в ЦИКе, какие-то выводы можно делать только о кадровой политике Кремля как таковой (никто же не станет сомневаться в том, что члены ЦИКа избрали своего нового председателя без чьих-либо советов). К тому, что всем рекордам загадочности кадровых назначений Кремль дает свои звонкие имена, все уже привыкли; ряд примеров выстраивается легко и даже без помощи поисковых систем интернета – от Фрадкова до Сердюкова. Именно в годы президентства Владимира Путина возможность строить политические прогнозы с упоминанием конкретных персоналий превратилась во что-то совершенно фантастическое, и то, что профессия политолога жива до сих пор, можно списать только на феноменальную плутоватость членов этой касты. Кадровая политика президента Путина предсказуема только в смысле своей непредсказуемости, и это – может быть, главная и уж точно самая яркая черта российской политики 2000-07 годов.

Считать эту непредсказуемость чем-то однозначно плохим, очевидно, не стоит. В конце концов, у России был и другой опыт – совсем недавно министры и прочие высшие чиновники вплоть до премьеров назначались вполне разнообразными способами – и через информационные войны, и через охранников, и через тренеров по теннису, и через дочерей, и Бог знает как еще. Сейчас этого нет, сейчас все решения принимает, судя по всему, сам президент (в самом деле, кто, кроме президента, мог бы, например, сделать скромного питерского доцента Антона Иванова главой Высшего арбитражного суда?), и к этим решениям, какими бы экстравагантными они ни были (вплоть до знаменитой рокировки «Чайка-Устинов») стоит относиться со своего рода презумпцией невиновности. Действительно, вдруг президент знает и видит что-то, чего не знает все остальное общество, и, допустим, Анатолий Сердюков потенциально – гораздо более эффективный министр обороны, чем любой другой чиновник? Или тот же Чуров – в самом деле, мало ли что человек когда-то изображал Деда Мороза. Может быть, именно с ним во главе Центризбирком превратится в абсолютно прозрачную отлаженную систему организации выборов?

Все может быть. Но даже если чуровы и сердюковы когда-нибудь докажут свою состоятельность, подобного рода назначения выглядят достаточно унизительно – для всех. Физик (а не юрист) по образованию, выходец из одиозной думской фракции, совершенно не известный и не уважаемый ни в профессиональной, ни в чиновной среде человек, вдруг занимает ключевую должность в государстве. Именно из рук Чурова следующий президент России получит президентское удостоверение. Почему он? Никто ничего никому не объясняет. Все как в старой песне – «Вы просто поверьте, а поймете потом». Поверить? А зачем?

Верный Вешняков, которого все эти годы иначе как андроидом не называли, исключительно на контрасте превращается, говоря языком позднего ельцинизма, в политического тяжеловеса – такого, как Примаков или Геращенко. Оппозиционные партии почти открыто завлекают Вешнякова в свои ряды – отныне он может украсить любой предвыборный список.

Пускай Вешняков куда-нибудь вступит. Когда власть сознательно отказывается от любых лидеров (да что лидеров – просто от ярких людей) в своих рядах, лидерам ничего не остается, как уходить в оппозицию.