Не приходится сомневаться – если руководителям отечественной внешней политики предложить рассказать об их достижениях, скажем, последнего года, то они найдут что вспомнить. Критически настроенный наблюдатель таким победным реляциям поверит вряд ли. Однако признавать российские успехи начали и в мире: прошлый год стал, пожалуй, первым, когда после окончания «холодной» войны зарубежные комментаторы (большинство из которых в симпатиях к Москве заподозрить трудно), описывая положение дел в современной мировой политике, стали говорить о трёх глобальных державах – США, Китае и России. Конечно, такие оценки применительно к России пока во многом выдаются авансом, но основания для них существуют. Более того, сегодня уже можно предполагать, как будет выстраиваться мировая политика ближайшего будущего вокруг отношений этих трёх государств.
Наиболее простой и понятный обывателю признак для выделения державы глобальной состоит в том, что у такого государства не только есть интересы почти в любом регионе планеты, но и подкреплённое соответствующими возможностями желание эти интересы отстаивать. Рассуждая дальше, легко понять, что, если таких держав больше одной, их интересы придут в столкновение. Подобное напряжение между политикой Вашингтона, Пекина и Москвы существует уже сегодня. В этом можно убедиться, взглянув, например, на Африку, откуда только что вернулся российский премьер Фрадков.
Привлекательность Африки понятна: беднейший континент мира - это кладезь разнообразных ресурсов и потенциально привлекательный рынок сбыта. Интересы Китая и США здесь различны. КНР больше нужны поставки местных полезных ископаемых, в первую очередь, нефти. Впрочем, китайские компании всё активнее стараются реализовать в Африке свои товары и услуги. Для Америки вопрос доступа к африканским ресурсам сейчас почти отошёл на второй план, всё большее уступая интересам национальной безопасности.
И у Вашингтона, и у Пекина сегодня в Африке дела идут не так гладко. Проблемы американцев здесь типичны для всей нынешней политики Соединённых Штатов: перенапряжение ресурсов страны активным, односторонним внешнеполитическим курсом и необходимостью вести две сложных войны, повышенное внимание к региону Ближнего Востока привели к потере позиций США в других частях планеты. Впрочем, ясно, что эти слабости очевидны и в Вашингтоне. Думается, что изменений на африканском направлении стоит ждать уже в самое ближайшее время: о создании специального африканского командования Пентагон уже объявил, а разговорами о необходимости борьбы с международным терроризмом в Африке легко будет замаскировать и усилия американских компаний по доступу к местной ресурсной базе.
Проблемы китайцев стали проявляться недавно и пока не так заметны. Главная трудность для Пекина – растущее осознание элитами африканских стран, в которых китайская экономическая экспансия особенно масштабна, что наступление это африканцам не так выгодно, как не устают повторять китайцы. И дело тут даже не в местной подозрительности (хотя и она имеет место) по поводу желания крупных держав возродить колониальную систему – в авангарде сопротивления китайской экспансии могут встать африканские бизнесмены, опасающиеся разорения из-за пришлых китайцев, помимо прочего, лишающих местные компании домашних ресурсов.
На фоне проблемы конкурентов в африканских делах всё более активна становится Россия. Благоприятных для Москвы факторов несколько. Во-первых, вспомним историю поддержки Советским Союзом местных антиколониальных движений. С ЮАР, например, экономическое сотрудничество пока минимально, однако, как показал прошлогодний визит Владимира Путина в эту страну, роль СССР в борьбе с апартеидом здесь не забыта.
Следующий положительный момент для российской политики в Африке – характеристики отечественной продукции, которая может быть здесь реализована. Конечно, почти весь континент ходит в китайских пластмассовых шлёпанцах и слушает китайские транзисторные радиоприёмники, однако Россия может предложить африканским государствам продукцию посложнее – всё-таки преимущество в ряде областей по сравнению с Китаем ещё не утеряно и российская техника остаётся привлекательной с точки зрения своей умеренной цены и неплохого качества. Возвращаясь к нынешнему визиту Фрадкова, можно вспомнить не только об устойчивом интересе Намибии к инвестициям российских компаний в добычу местного урана, но и желание властей этой небольшой африканской страны развивать собственную атомную энергетику с российской помощью.
Исключительно полезным и для России, и для её африканских партнёров может оказаться сотрудничество в добывающих проектах. На севере континента в этом убеждает партнёрство с Алжиром, на юге, после поездки Фрадкова, перспективным может стать совместная работа с Анголой, пока удачно совмещающей активные связи и с Соединёнными Штатами, и с Китаем.
В Африке у России будет шанс показать, насколько её внешняя политика современна. Дело в том, что сегодня крупные частные компании и экономические инструменты являются лучшим средством для защиты национальных интересов. Сейчас российские корпорации свою заинтересованность в Африке всячески демонстрируют и даже уже начинают здесь свою работу. Но в отличие от западных рынков, куда российские фирмы пускают не очень охотно, в Африке российским предпринимателям предложат ещё вложить много труда и средств, чтобы получить хорошие прибыли. Правда, если не начать эти проекты сегодня, в будущем африканская ниша будет занята конкурентами из Америки, Китая, других государств. Если же проекты эти для российских компаний закончатся неудачей, то и о глобальных амбициях Москве можно будет забыть – современная глобальная держава сильна своими компаниями.