Все первые отклики на речь Путина на Мюнхенской конференции были очень резкие. Традиционно легкомысленная LA Times назвала статью о речи Путина так: «Вошь, которая зарычала», - калифорнийская редакция уже получила гневный отклик и из пресс-службы Кремля, и от некоторых вашингтонских политиков. Консервативная The Washington Post, традиционно ассоциирующаяся с правящей республиканской администрацией, прямо назвала президента Путина лицемером и наглецом, открыто вмешивающимся в дела сопредельных государств, и энергетическим шантажистом – эти обвинения прозвучали и в авторских статьях, и в редакционном комментарии.

В сходном тоне поначалу высказались почти все – от консервативного обозревателя The Wall Street Journal Брета Стивенса (он назвал Путина «символом российской наглости») до таблоида The New York Post. Обозреватель этой газеты Питер Брукс процитировал сенатора-демократа Джозефа Либермана: «Речь Путина была провокационно и сильно отдавала духом холодной войны». Брукс также высказал и свое впечатление от речи Путина при помощи нехитрой метафоры. Он написал: «Спасибо Путину, нам наконец-то прояснена общая позиция России. Американцы, теперь нам всем нет нужды гадать! Все очевидно. Просто русский медведь возвращается».

Занятно, что в случае мюнхенской речи первая, мгновенная реакция профессионалов политики почти полностью совпала с откликами дилетантов-газетчиков. Здесь, правда, прямой ругани было меньше. Мировые СМИ уже активно цитировали и натовского генсека Яапа де Хооп Схеффера, заявившего, что он «серьезно разочарован словами российского президента», и «оборонного» пресс-секретаря Белого Дома Гордона Джондроу (он высказался ровно в том же смысле), и нынешнего главу Пентагона Роберта Гейтса (он сказал, что, слушая Путина, испытал ностальгию по временам холодной войны, когда все было просто и ясно). Чуть меньше внимания привлекла ремарка сенатора Джона Маккейна, консервативного республиканца с президентскими амбициями, который был в зале мюнхенского отеля «Байришер Хоф» и слышал российского президента вживую. Позже люди Маккейна сообщали западным репортерам, что, по словам «членов российской делегации», слова Путина следует понимать едва ли не как «новый Фултон», мол, русские сами хотели скандала. Но и сам Маккейн с трибуны говорил как всегда, по-военному - без дипломатии: «Сегодняшний мир не является однополярным. США не выигрывали холодную войну в одиночку. Холодную войну выиграло НАТО». Анализируя всю неделю это высказывание, лишь единицы из западных журналистов (в издании Milwaukee Journal Sentinel) заметили, что и тон, и смысл слов кандидата Маккейна по сути звучат идеальным подтверждением большинства путинских тезисов.

Под конец второй февральской декады страсти заметно остыли, хотя посыл большинства оценок сохранялся. Изменился их журналистский формат - теперь о мюнхенской речи Путина говорили все больше ироническим языком газетной колонки. В The New York Times по поводу русских недоумевал Томас Фридман, вставивший в свой комментарий цитату госсекретаря Кондолизы Райс: «Каждый раз, когда нам нужна помощь от русских, мы протягиваем руку и получаем от них злобную месть». Но в целом, Фридман был мягок. Интеллектуальный модник и знаменитость, он сам недавно посетил столицу России. И в колонке Фридман высказывался в том смысле, что американцы сами спровоцировали гнев Москвы, - так считают и большинство его русских друзей, и он сам. Теперь будет урок, не надо было в нарушение старых договоренностей двигать НАТО на восток.

Иначе настроена обозревательница The Washington Post Анна Аппельбаум, считающая, что офицер КГБ и сторонник жесткой руки Путин просто в очередной раз показал свое лицо, и Запад должен понять - такой России (наследницы николаевский империи и сталинского СССР) стоит скорее бояться. Надо заметить, что Анна Аппельбаум Россию ругает всегда, а сама она - автор книги о сталинских лагерях, специалист по послевоенной истории Польши и бывший восточноевропейский спецкор журнала The Economist. Ее оценка и сейчас самая крайняя. Она считает, что американцы слишком мягки с Кремлем, винит во всем наивность и далее пишет: «Российские политики обладают магической способностью оказывать странное действие на американских коллег… Может быть, тут дело в ностальгии по саммитам времен холодной войны, когда личные связи будто позволяли избежать гибели всей планеты. Или, быть может, в Кремле во время пышных банкетов им что-то подмешивают в водку?»

Совсем иную оценку мюнхенскому выступлению российского президента дали университетские гуманитарии. Их многочисленные комментарии стали появляться в газетах и на интернет-сайтах ведущих СМИ ближе к 20 февраля. Тут уже господствовало во многом обратное настроение: советологи намекали, что боссы НАТО и политики США лишь услышали то, что должно было прозвучать. В сущности, Путин не сказал ничего, чего не говорил бы до него, скажем, «респектабельный старый фрондер» Жак Ширак. Чему удивляться? Корень всех зол – американское имперское высокомерие, привычка считать себя победителем, а русских – неразумными младшими братьями. Никакой настоящей холодной войны нет, Запад и Россия нужны друг другу. Просто Вашингтону сложно понять, что «Россия вернулась, вернув себе и чувство собственного достоинства». Такая оценка четко читается и в интервью эксперта Brookings Institute Йоханнеса Линна, и в словах историка из колледжа «Клермонт Маккенна» Гэри Хамбурга (оба текста появились на сайте умеренного вашингтонского Center for Defense Information). И еще в статье президента компании South Shore Consulting Джеймса Дэвиса, появившейся в издании The National Interest.

Другой эксперт, профессор Университета Нью-Йорка Стивен Коэн недавно опубликовал свою монографию «Провалившийся крестовый поход. Америка и трагедия посткоммунистической России». Он настроен наиболее пессимистически. Коэн уверен, что США сами во всем виноваты, они опустили русско-американскую шкалу до точки, близкой к нулю. Путина обвинять в чем-либо вообще некорректно. Во-первых, слабую Россию жестоко оскорбила демократическая администрация Клинтона, говорившая с Москвой языком директивы. Во-вторых, США и нынче вредит странное поведение влиятельных деятелей из Вашингтона. «Приведу хороший пример. Недавно Том Лантос, новый глава Комитета по международным отношениям в Палате Представителей Конгресса США, дал интервью "Известиям". В нем он сказал, что россиянам было лучше жить под Ельциным. Как мог американский конгрессмен заявить подобное?» - говорит Коэн.

Европейская пресса с самого начала писала о Путине с куда большим разбросом оценок. Кто-то (в частности Guardian) писала корректно, едва ли не за Россию. The Financial Times была настроена больше против Путина. Отдельно стоит сказать о западных политических блогах и форумах. Здесь обсуждение речи Путина шло очень активно. На сайте International Herald Tribune читатели (в большинстве своем интеллигентные европейцы) высказывались осторожно, но в целом даже в поддержку России. Житель Гамбурга риторически спрашивал, имея в виду споры о ПРО, как действовали бы американцы, поставь Москва свои ракеты в Колумбии или на Кубе. На сайте издания New Republic (само СМИ принадлежит к тенденции «обновленных демократов», сторонников Джо Либермана, тесно связанных в Конгрессе с израильским лобби) президента Путина, которого американские читатели больше называют GasPutin, больше ругают – «задавил свободу, помогает Ирану, давит независимость Грузии и Украины». 

Еще один интересный текст, - колонка гарвардского историка Найала Фергюсона, ее на днях опубликовал журнал The Time. Текст называется «Крестный отец». Фергюсон пишет, что президент России вообще и не думал «нападать на американцев», скорее уж – хотел нажать на европейцев и нефтяных шейхов Востока, играющих центральную роль в мировой топливной конъюнктуре. «Когда-то СССР погиб из-за нефтяной стабилизации середины восьмидесятых. И нынче, как и великий дон Корлеоне, Путин для себя самого в первую очередь бизнесмен». Здесь нет угроз, нет амбиции и мести за унижение. «За ядерными контактами Москвы с Ираном читается лишь тонкая игра с топливным фьючерсом. Россия единственная великая страна в мире, которой пока невыгодна тишь на Ближнем Востоке, невыгодны низкие цены не нефть. Пускай нынче Путин выводит свою страну из смутного времени. Но может, не за горами новая мировая смута?» - заканчивает свою колонку американский историк.

Отдельно стоит сказать об американской демократической оппозиции - ее видные представители тоже активно вступились в обсуждение мюнхенской речи. Здесь часто работает понятный политический принцип: перед выборами демократы даже Путина будут ругать, кивая в сторону Буша. Телеканал ABC и радио Voice of America дали в своем эфире комментарий конгрессмена из Флориды Элси Хастингса. Чернокожий юрист, глава американского отделения «Хельсинской группы», член комитета Конгресса по безопасности, конгрессмен Хастингс считает, что Россия и Америка «слишком важны друг другу, чтобы тратить время на разногласия», а президент Буш, к счастью, правильно сделал, отказавшись от жесткого ответа на слова Путина. Впрочем, многое из речи Путина Хастингсу явно не нравится. Грузия, Украина, свобода СМИ, выборы - перечислять за конгрессменом все темы смысла нет. Или почему, например, русские скандалят по поводу ПРО, но не обращают внимания на Китай? Пекин всего восемь недель назад сбил ракетой искусственный спутник и разрабатывает агрессивную космическую программу. Или еще более характерный ответ – мнение Уильяма Коэна. Глава Пентагона при Клинтоне, нынче экс-министр успешно занялся консалтингом и часто громит Буша в эфире национальных каналов. «Россия сейчас просто чувствует, что к ней относятся без уважения, несмотря на ее величие. А Буш зациклился на Ираке. И рецепт тут может быть только один – с Москвой должно быть больше контактов, встреч, переговоров».

Уильям Коэн как в воду глядел - его большой «русско-американский» сценарий срабатывал и на коротком отрезке мюнхенской истории. Реакция американцев на Мюнхен показала, насколько сложна западная машина общественного мнения и публичной политики. Это напоминало обиду, какой она бывает у хорошего, но самоуверенного и неуравновешенного человека. Первые отклики – сразу крик, агрессия. Потом – затишье. Следом – растерянность, недоумение, понимание собственной вины и едва ли не извинения. И главный вопрос, который задают себе почти все эксперты, говорящие о речи Путина: «Зачем раздражать русских, если они почти наши друзья?».

В этом плане послесловием ко всему мюнхенскому сюжету стала пресс-конференция, которую дал в середине прошлой недели в Москве конгрессмен-демократ Том Лантос, личный друг Ходорковского и доселе последовательнейший критик России (именно его так критиковал нью-йоркский профессор Стивен Коэн). Помимо прочего Лантос назвал Россию «другом США» и заявил, что он лично будет настаивать на отмене пресловутой поправки Джексона-Вэника, круговерть вокруг которой давно превратились в дурной анекдот. И, в общем, это выглядит символически. Важен не Дженксон-Вэник, а маленькие сопутствующие обстоятельства: кто говорил, когда, о чем, после чего. Похоже, все сделали правильно. Мюнхенская речь была лишь предупреждением. А не нотой о холодной войне, как многие поняли и написали. Судя по всему, это предупреждение было правильно понято адресатом.