Центризбирком согласился с петербургским горизбиркомом, что «Яблоко» не заслуживает допуска на выборы в Законодательное Собрание бывшего «самого яблочного города России».

Именно это последнее обстоятельство и отделило петербургско-яблочный скандал от череды всех прочих предвыборных скандалов: различные партии в различных регионах снимают сейчас с выборов сплошь и рядом, но не всюду жертвой оказывается организация с таким богатым прошлым. Да еще в городе, который вызывает такой всеобщий и такой понятный интерес.

Бывшая некогда «яблочность» Петербурга – явление полумифическое. Даже в лучшие дни за яблочников никогда не голосовало абсолютное большинство здешних избирателей. Только относительное. И в те же лучшие дни число реально работающих яблочных активистов измерялось здесь сотнями, а не тысячами.

Но действительно, на пике своего могущества, в середине 90-х, «Яблоко» победило на думских выборах в большинстве мажоритарных округов Петербурга. А в 1996-м присоединение яблочников к губернаторской кампании Владимира Яковлева решило исход его единоборства с Анатолием Собчаком.

Вторую позицию в первом яковлевском городском правительстве занял яблочник Игорь Артемьев, который в глазах однопартийцев (а отчасти, видимо, и в собственных) стал выглядеть наследником своего патрона.

Осенью 1998-го «Яблоко» выступило успешнее всех в первом туре очередных выборов в петербургский парламент (тогда мажоритарных и двухтуровых). Порвав с амбициозными союзниками, яковлевский Смольный навалился на них всеми своими физическими и интеллектуальными силами и разгромил во втором туре.

От этого удара петербургское «Яблоко» так и не оправилось, превратившись во второстепенную, хотя и сплоченную политическую группу. Большинство избирателей их бросило, голосуя за очередные эфемерные лево-патриотические конструкты. На последних думских выборах «Яблоко» собрало в Петербурге лишь 9% голосов – в полтора раза меньше «Родины».

В городском парламенте уходящего ныне созыва сторонники «Яблока» и СПС объединились первоначально в небольшую фракцию «Демократическая», которая затем развалилась из-за бегства половины членов в более перспективные объединения. Сейчас на ее месте остались лишь три депутата – два яблочника (оба – активно работающие председатели парламентских комиссий) и один примкнувший к ним бывший эспээсник.

Два месяца назад только эти трое (из почти полусотни депутатов) голосовали против переназначения Валентины Матвиенко петербургским губернатором, напирая на то, что это не личная неприязнь, а недоверие к самой новой процедуре. Снятие яблочников с городских выборов обычно связывают, во-первых, с этим обстоятельством, а во-вторых, с их попытками инициировать городской референдум о запрете строить небоскреб на Охте.

Все это рассказано, чтобы не было сомнений: петербургское «Яблоко» давно перестало быть реальным игроком в борьбе за городскую власть и с этим обстоятельством давно смирилось.

Голоса парламентских яблочников не играют роли ни в одном серьезном голосовании. Небоскреб, если и будет укорочен, то уж не слабыми яблочными силами и, разумеется, не референдумом (даже если вообразить на мгновение, что его проведут, то большинство пришедших, конечно, будет «против», но гораздо более внушительное большинство просто не придет на участки).

«Яблоко» привыкло быть частью городской системы управляемой демократии, в эту роль вполне вписалось и планировало играть ее и впредь. Ни о каком завоевании парламентского большинства здесь даже не мечтали. Три кресла из пятидесяти в Мариинском дворце – хороший результат; шесть-восемь – великолепный. Дальше их предвыборные расчеты и не шли.

Если взглянуть на ситуацию «сверху», со стороны городской власти, то мешать яблочникам (и их избирателям) исполнить эту мечту не было никаких причин. Уточню: никаких стратегических причин.

Даже их попытки преодолеть на этих выборах пресловутое яблочное сектантство, при спокойном рассмотрении, могли бы только порадовать Смольный – как интересный и безопасный для него политический эксперимент.

На городские выборы 2007 года яблочники решили двинуться тремя колоннами.

Первую (и самую многочисленную) назовем конструктивистами. Это - первый и второй номера в головной тройке их списка, действующие депутаты Михаил Амосов и Наталия Евдокимова, а также и большинство других кандидатов. Это люди, которые привыкли искать и находить компромиссы с городским начальством.

Вторая колонна – парламентские ветераны. Это люди с пятнадцатилетним, а иногда и большим политическим стажем, бывшие российские и городские депутаты, известные в городе и в стране, в том числе и не яблочники в прошлом, как Юлий Рыбаков или Михаил Толстой.

Последняя колонна, самая малолюдная, – радикалы: третий номер в головной тройке Максим Резник, действующий депутат Сергей Гуляев и еще двое-трое из полусотни членов яблочного списка. Радикалы, во-первых, не ищут (точнее, неохотно ищут) компромиссы со Смольным, а во-вторых, в порядке эксперимента общаются молодежными кружками уличного типа, стилизующими себя под европейских левых, в свою очередь, стилизующими себя под че гевар.

При максимально возможном успехе «Яблока», каждая из колонн была бы представлена в Мариинском дворце одним – тремя депутатами. И ничего, кроме политических плюсов, присутствие там тех, других и даже третьих Смольному не принесло бы.

Конструктивисты обогатили бы дискуссии столь редкой нынче альтернативностью. Ветераны, не претендуя на активность в делах, прибавили бы собранию респектабельности, которая здесь давно в дефиците. И даже отдельно взятых радикалов было бы по меньшей мере поучительно испытать мариинскими креслами, вместо того, чтобы оставлять на улице.

Увы. Если не считать почти эфемерных расчетов на Верховный суд, вопрос решен. Не надо думать, что обижены лишь те, кто собирался, во-первых, придти на участки, а во-вторых, голосовать за «Яблоко».

Обижены все, кто до сих пор еще серьезно относится к городскому парламентаризму и к выборам вообще. Право же, их и так осталось немного.

В Петербурге, наверное, самый нелепый и самый лукавый в России выборный закон. Местный парламент избирается на сей раз только по партийным спискам, но выборы организованы как бы по округам, создавая у избирателя ошибочное впечатление, будто он голосует за одного конкретного кандидата. Залог, который партия может внести вместо подписей, гораздо больше федерального думского – 90 миллионов рублей. Если вообразить некую честную, некоррумпированную партию средних размеров, то он как раз такой, чтобы быть ей не под силу.

Что же до собранных подписей, то в прошлые годы подписи у всех были более или менее липовыми. Приказать, чтобы они (у данной, вызывающей специальный интерес партии и только у нее) вдруг стали безупречными – это то же самое, что приказать, чтобы все чиновники отдельно взятого ведомства стали идеально честными или, скажем, все судьи отдельно взятого суда – идеально независимыми.

Курьезом, а также хорошим уроком для общественности стал и сам многонедельный торг вокруг этих подписей.

Первоначально петербургский городской избирком забраковал 13,3% представленных подписей. Затем согласился, что доля брака – лишь 12,0% (на 1,3% меньше). А потом ЦИК бракует уже только 10,4% подписей (еще на 1,6% меньше).

Обратите внимание: сначала городская избирательная комиссия сама признает, что десятая часть подписей, признанных ею липовыми, на самом деле честные. А во втором туре торга уже ЦИК соглашается, что еще почти одну седьмую зарезанных горизбиркомом автографов можно считать настоящими.

Такое нарочно не придумаешь: два раза официально признается, что петербургский избирком ошибся с подсчетом бракованных подписей на одну десятую долю или более. Но это не повод для того, чтобы снять избирком с выборов. Зато когда такую же долю неверных подписей представляет партия, то ее с выборов снимают, сочувственно объяснив, что закон – это святое.

И последний вопрос: каким будет парламентский расклад после мартовских выборов, если они пройдут без «Яблока»? Да по большому счету, таким же, если не считать того, что авторитет новоизбранного Законодательного Собрания станет еще скромнее, чем сейчас. Довольно высокая политическая цена платится за довольно скромный результат.

Места в бюллетенях получили шесть партий. «Единая Россия», ЛДПР и «Патриоты России» образовали или образуют некий блок – так уверяют их конкуренты. В ответ сыплются опровержения. Независимо от того, кто прав, действующие городские депутаты из вышеупомянутых трех списков по основным вопросам давно уже голосуют одинаково. С чего бы им и в будущем менять политические взгляды?

А это уже большинство. И если в городской парламент попадет СПС, оно станет еще внушительнее. Залог тому – прекрасные деловые отношения РАО ЕЭС и лично Анатолия Чубайса с петербургской городской администрацией.

Как поведут себя гипотетические депутаты от КПРФ, можно в расчет не брать – эта партия будет в восторге, если вообще перескочит через семипроцентный барьер.

И самый занятный из неснятых участников выборов – «Справедливая Россия» Сергея Миронова. Она больше всех вслух сочувствует (и больше всех в сердце своем рада) падению «Яблока», надеясь подобрать его сторонников и перехватив многие его лозунги, включая и антинебоскребный.

Заполучить освободившиеся яблочные голоса рассчитывают, впрочем, буквально все: и «Патриоты», и «ЕдРо», и СПС (лидерам которого не хватило великодушия даже на лицемерие; в отличие от прочих, они публично заступились за «Яблоко» только когда ЦИК сказал «нет»).

К кому пойдут и пойдут ли вообще «освободившиеся» избиратели, гадать не буду. На сегодня самая распространенная в Петербурге реакция на избирательную кампанию – равнодушие, вторая – раздражение и только третья – интерес.

Но при всем при этом имеет место реальная борьба. Это борьба нынешнего парламентского большинства (а также в значительной мере и городских властей) с мироновскими справедливороссами. И борьба эта – не показная, хотя подлинный ее сюжет избирателям не предъявляется.

Если «Яблоко» аккумулирует локальное, но низовое недовольство, то петербургская «СР» – недовольство верхушечное. Не все городские «сильные дома» вписались в новую петербургскую действительность. Кто-то чувствует себя обиженным, кто-то - обделенным, кто-то что-то недополучил. Хотя в Мариинский дворец они идут не столько бороться, сколько торговаться, в Смольном от них не в восторге. Но это все люди с весом, с ресурсами, со связями, и снимать их с выборов никому и в голову не приходит.

«Яблоко» - это не партия «сильных домов». У него мало связей и еще меньше денег. К своему несчастью, оно и не партия масс. Если бы оно могло вывести на улицы десятки тысяч людей, если бы видно было, что оно способно всерьез навредить, его допустили бы к выборам с такой же легкостью, с какой шли на уступки митингующим в дни монетизации льгот.

В нормальных условиях власти очень ценят в оппозиционерах осторожность, умеренный стиль, а также физическую слабость. В Петербурге именно за эти качества из официальной политики выкинули «Яблоко». Интересно, какой стиль и какие качества станут культивировать в себе новые кандидаты в оппозиционеры?