Традиция неестественно длинных новогодних каникул, существующая уже третий год и поначалу выглядевшая весьма бессмысленной, кажется, наконец прижилась и, более того, обросла некоторыми дополнительными традициями, помельче. Одна из них – первый после нового года митинг, который (в силу царящей на информационном поле пустоты, помноженной на то, что митинговая публика после полутора недель праздников набралась сил и готова к новым свершениям) помимо традиционных митинговых качеств обладает одним, самым главным – задает протестную тенденцию если не на весь год, то на первые его месяцы точно.
В 2005-м это была демонстрация недовольных монетизацией льгот пенсионеров в Химках, положившая начало серии митингов по всей стране и определившая оппозиционную риторику чуть ли не на год вперед (хедлайнерами протеста явочным порядком стали левые – от КПРФ до НБП). В прошлом году митинговый сезон начался с устроенного Мариной Литвинович «собрания неравнодушных граждан» у Министерства обороны – митингующие возмущались «делом Сычева» и бранили министра Иванова. Формат «схода неравнодушных» (после Сычева были байкальская труба, Щербинский, «Я – грузин» и прочие правозащитные истории вплоть до «Русского марша» и «Марша несогласных») стал определяющим для уличной политики в течение всего 2006 года. Символом прошлогодних митингов сделалась бабушка по имени Нина Семеновна – любимица ЖЖ-юзеров (собственно, пользователи ЖЖ и преданная аудитория «Эха Москвы» в прошлом году и составляли вечный митинговый актив), способная с интервалом в несколько часов митинговать под разными, часто прямо противоположными друг другу лозунгами.
В этом году Нине Семеновне, судя по всему, пора опять на пенсию – новый протестный год опять отмечен сменой форматов, и места для трогательных городских сумасшедших под митинговыми знаменами уже не остается. В среду на Арбатской площади митинговала патриотическая общественность. В этом году право определять протестный формат, очевидно, предстоит именно ей.
О поводе, заставившем патриотическую общественность выйти на площадь, говорить не очень интересно – считать Аракчеева и Худякова (обвиняемых в том, что будучи пьяными, они расстреляли троих чеченцев и сожгли их тела) героями способен только очень глубокий «национал-оранжист». Другое дело, что именно эта тематика («Аракчеев в тюрьме, Кадыров на свободе, а надо бы наоборот») сейчас востребована оппозицией в гораздо большей степени, чем какая-либо другая – Кондопога и «Русский марш» показали, что антикавказская (прежде всего – античеченская) риторика наиболее популярна в протестной среде, а без собственных героев-мучеников настоящая борьба затруднительна. Аракчеев и Худяков прекрасно подходят на роль знамени новой Кондопоги – и, вероятно, таковым и станут.
Скептическое же отношение к этому знамени, которое уже успели продемонстрировать некоторые либеральные лидеры и издания, если о чем-то и свидетельствует, то только о том, что «национал-оражистская» часть несистемной оппозиции чувствует себя настолько уверенно, что уже вполне может обойтись без либеральных попутчиков. И, надо полагать, действительно обойдется. В 2006 году ДПНИ и другие организации этой части оппозиционного спектра уже доказали свое право быть основной антикремлевской силой. В 2007-м, очевидно, они продолжат начатую борьбу. А либеральная общественность в своем стремлении показать власти фигу будет и дальше примирять в себе Касьянова и Анпилова, одинаково не интересных никому, кроме друг друга.