В последнее время все больше становится важнейших для мировой политики вопросов, для разрешения которых ключевой оказывается роль КНР. Примечательно, что китайские руководители и дипломаты к публичному вниманию почти равнодушны, предпочитая заниматься не саморекламой, а нешумными предметными переговорами с другими влиятельными участниками международных отношений, во время которых китайцы делают все, чтобы отстоять свои национальные интересы. Позиция Китая на таких консультациях все больше подкрепляется постоянным и ощутимым ростом внешнеполитического влияния Пекина. Этот рост заметен во всех регионах мира, даже в Африке китайская внешняя политика добилась серьезного прогресса.
В первые выходные ноября в китайской столице состоялось беспрецедентное мероприятие: для разработки взаимовыгодного партнерства с КНР здесь собрались высокопоставленные представители почти всех государств Африки. Столько высоких гостей с момента образования КНР в Пекине никогда не собиралось – четыре десятка африканских стран (4/5 стран континента) были представлены главами государств и правительств.
Что же обсуждалось на встрече? Лишними сведениями китайские чиновники, по своему обыкновению, публику не балуют, но ясно, что сегодня существует три основных направления африкано-китайского сотрудничества: активная торговля, в рамках которой Китай покупает в Африке главным образом сырье, китайские инвестиции в развитие инфраструктуры, и китайская финансовая помощь, которая, правда, на деле часто оказывается связана с различными условиями, способствующими новым выгодным контрактам китайских государственных и частных фирм.
Про эту помощь стоит сказать особо. На первый взгляд, помочь африканским государствам деньгами готовы все, вот только такая помощь со стороны стран Запада и международных структур (МВФ) обусловлена политическими требованиями вроде обязательств со стороны африканских стран искоренить коррупцию, создать эффективные структуры госуправления или всячески защищать права и свободы человека.
Популярность же Пекина среди африканских правителей объясняется и тем, что ничего подобного от них КНР в обмен на субсидии не требует. Однако помощь и разнообразные «льготные» займы могут быть обусловлены обязательством приобретать продукцию китайской промышленности. (Некоторое время с такими же предложениями Китай обратился к латиноамериканским странам, где не поленились почитать написанное мелким шрифтом, и предпочли китайских производителей в ущерб отечественным не спонсировать, отказавшись от такой «помощи»).
Что же касается упреков со стороны Запада в укреплении самых одиозных африканских режимов, то их официальные китайские лица предпочитают пропускать мимо ушей, стараясь тем временем по всему миру заключать очень выгодные контракты или инвестировать там, где можно сделать условия добычи, скажем, нефти еще более выгодными.
Про закупки Китаем нефти следует сказать особо. (Хотя бы потому, что для России политика Китая в этой области представляет серьезный интерес). Сегодня КНР старается купить или гарантировать для себя поставки почти любой нефти. Самый показательный пример в связи с этим – договоренности с Венесуэлой.
Еще совсем недавно считалось, что доставлять в Китай венесуэльскую нефть не самого лучшего качества элементарно невыгодно. Однако внимательно отслеживая тенденции на рынке и следя за ростом цен, в Пекине очень быстро подсчитали, что рано или поздно затраты на перевозку и переработку нефти из Венесуэлы себя оправдают. Необходимые договоренности были достигнуты, и в этом году появился самый протяженный на планете маршрут доставки нефти от месторождений до потребителя. (С другой стороны, не приходится сомневаться, что, если вдруг везти нефть из Венесуэлы станет совершенно не выгодно, Китай сумеет выйти из этих договоренностей).
В любом случае, следить сегодня за китайской внешней политикой очень интересно и даже полезно. Многие задачи, которые сейчас ставит перед собой на международной арене официальный Пекин, сходны с российскими внешнеполитическими приоритетами. Более того, действия Китая не редко сказываются и на эффективности российской внешней политики. Пример последнего – отношения России и Европы, в последнее время все больше определяемые вопросами поставки российских энергоресурсов государствам ЕС. При этом поставки российской нефти и газа в Китай являются альтернативой, которую европейцы всегда вынуждены учитывать при проведении переговоров с Москвой.
Понятно и то, что в самое ближайшее время Москва и Пекин в нескольких регионах Земли будут вступать во все более острую конкуренцию, которой, если верить заявлениям китайских официальных лиц, КНР не боится. В той же Африке, например. Пока Россия обладает технологическим превосходством над Китаем, поэтому стартовые позиции в этой конкуренции у нашей страны неплохие. Другое дело, как этот благоприятный потенциал будет реализован…
Можно даже сказать, что в современной мировой политике Китай задает моду, на практике реализуя и дорабатывая рекомендации реалистической школы теории международных отношений, призывавшей ориентироваться исключительно на национальные интересы. Не стоит торопиться осуждать такой курс, обвиняя китайских дипломатов в негуманности. Показательно, что на любую критику у них всегда есть ответ, скажем, активизацию сотрудничества с авторитарными африканскими государствами они называют помощью в реализации одного из базовых прав человека – права на экономическое развитие и достойную жизнь.
Конкурировать Россия и Китай будут и в азиатско-тихоокеанском регионе, форум государств которого открывается на этой неделе во Вьетнаме. Будет интересно понаблюдать, какая из держав покажет себя в более выгодном свете на этом саммите – США, без особого успеха пытающиеся маскировать свою внешнюю политику вполне в духе реализма либеральными лозунгами, Китай, реализма в дипломатии не стесняющийся, или Россия, пока размышляющая, как лучше применить обретенную в последние годы силу.
