"Вот теперь у нас вид красивый и аккуратный", - сказал отец, отрубая голову своему сыну, чтобы излечить его от косоглазия. Эта старая английская шутка вполне подходит для описания того, что случилось в российско-грузинских отношениях за последние несколько дней. В Грузии  поймали русских разведчиков,  и раздосадованная Россия вознамерилась быстро и кардинально излечить Грузию то ли от косоглазия, то ли  от  наглости. Великая держава выслала 143 нелегальных грузинских иммигрантa, сосчитала грузинских детей в школах Москвы,  запретила продажу грузинских соков и  намекнула  Зурабу Церетели и Григорию Чхартишвили (Акунину), что они в любой момент могут оказаться на нарах за налоговые преступления. Не мытьем - так катаньем, раз с пропиской проблем нет - будут с налогами. 

Масштаб оперативных мероприятий продемонстрировал, что ни один грузин, будь он хоть Иосифом Сталиным, не может отныне чувствовать себя на территории РФ в безопасности. Примечательно, что все действия Москвы пошли Саакашвили лишь на пользу: он дал интервью Le Figaro, в котором, пользуясь близким и понятным для Запада дискурсом, обвинил Россию в этнических чистках и назвал ее расистским государством, а следом заявил, что готов предоставить гражданство любому обладателю грузинской фамилии. Для полноты картины Саакашвили сообщил, что готов к диалогу и в любое время может вылететь на встречу с Путиным. В сочетании с отказом принять депортируемых мигрантов на транспортных самолетах ("На скотовозах пусть летают те, кто принимает такие решения, а если у России не хватает гражданских самолетов, то мы готовы помочь") и иронической благодарностью за поимку грузинских воров в законе ("Шлите их сюда! Здесь им будет не так легко спрятаться, как в России") эту готовность к диалогу нельзя интерпретировать как проявление слабости - скорее она является доказательством того, что все удары Москвы пришлись мимо цели. Пиар-сражение Саакашвили выиграл.

Москва же, несмотря на более чем энергичные действия, не добилась ничего. Официальный Тбилиси не испугался и не  стал сговорчивее.  Кроме того, Москве не удалось привлечь на свою сторону международное сообщество (просьба России к ОБСЕ повлиять на зарвавшуюся Грузию была просто проигнорирована) или хотя бы спровоцировать Южную Осетию с Абхазией на какой-нибудь серьезный антигрузинский демарш, который отбил бы у Саакашвили охоту иронизировать. Наконец, антигрузинские меры усугубили российские внутриполитические проблемы: по всем соцопросам, приборы, измеряющие уровень ксенофобии, стали зашкаливать. Вообще-то говоря, ксенофобия - это для многонационального государства прямая угроза национальной безопасности. Но вместо того, чтобы опомниться и сбить градус, власть задрала его еще выше.

В самый разгар этого драматического российско-грузинского диалога Владимир Путин провел совещание по национальным проектам, в ходе которого к имеющимся четырем проектам добавился еще один - нацпроект по очищению рынков от криминальных элементов, читай - кавказской мафии. Путин сказал, что беспредел, царящий на рынках, терпеть более невозможно, и поручил правительству не только обеспечить доступ на рынки производителей сельхозпродукции без посредников, но и разработать новый порядок привлечения иностранной рабочей силы в РФ.

Спору нет, рынки - далеко не самый благополучный сегмент российской торговли. И они действительно целиком и без остатка  находятся в руках перекупщиков. И эти перекупщики - кавказцы, в силу своей природной склонности к торговле. И так случилось, что, освоившись, эти кавказцы выжили из-за прилавка русскую бабушку с ее крыжовником, малосольным огурцом и вкусной рассыпчатой картошкой. И  до отказа заполнили торговые ряды картинными персиками и черешней. Не слишком сладко получилось. Ассортимент сузился во всех смыслах: вместо дружбы народов раздражающая клановость, вместо изобилия однообразие, вместо ценовой конкуренции - монополия. Что-то надо с этим делать, только вот непонятно, что: сверху донизу коррумпированная страна, ловкие восточные торговцы, умеющие подмазать алчного чиновника, огромный оборот черных денег, которых при этом почему-то не хватает даже на ремонт несущих конструкций, как показал опыт Басманного рынка. Может, и в самом деле следует покончить с клановостью, навести хоть какой-то порядок, наконец, вернуть бабку с ее садом и огородом. Несомненно следует. Но почему это обсуждается на столь представительном заседании, собравшемся по совершенно другому поводу? Только потому, что за окном мочим в сортире грузин? Но грузины не торгуют на рынках, это не их бизнес. Путину, если уж он решил заняться крыжовником, должны были сообщить об этом референты.

Возможно, они и сообщили. Потому что рынки - это и в самом деле нацпроект. Не менее важный, чем, к примеру, доступное жилье или здравоохранение. Нацпроект под названием "Борьба с ксенофобией". С продуктовой корзиной он имеет на самом деле мало общего. Чтобы притушить низменные инстинкты,  нет смысла  зачитывать жителям Кондопоги Декларацию прав человека и Женевскую конвенцию. Надо продемонстрировать, что крыжовник имеет не меньшие права, чем черешня. Если этого не может сделать сама торговка крыжовником, потому что не умеет договариваться с директором рынка и не в силах противостоять клановому натиску, это должна сделать власть. В противном случае рано или поздно это сделают широкие народные массы - по своему разумению. Судя по Кондопоге, рано.

Возможно, именно такой национальный проект и вознамерился осуществить президент Владимир Путин. Но, увы, уже сегодня, еще до вступления в силу соответствующих распоряжений Фрадкова, есть все основания считать его далеко вышедшим из берегов. Во-первых, президент выбрал крайне неудачный момент для оглашения своих планов. Да и не царское это дело - публично заботиться о крыжовнике, пусть даже крыжовник в данном случае желанный плод межнационального согласия и мира. Таких сложных метафор народ не понимает. На фоне антигрузинской кампании "патриоты" встретили слова Путина ликованием, "либералы" - обвинениями в расизме. ДПНИ разместило на своем сайте приветственный тост и вызвалось помогать. Дойдя до сознания местного начальства, путинские слова стали индульгенцией, хуже того, призывом: громите, бейте черных, гоните их назад в солнечный Чуркестан, президент разрешил! Местное начальство уж так устроено, что в оттенках не разбирается: зеленый свет крыжовнику обозначает - красный для персика. Что же касается структур, непосредственно отвечающих за исполнение президентского наказа, нетрудно догадаться, как  все будет: рыночная мафия просто заплатит кому надо сколько надо - и все останется на своих местах. Крыжовника больше не станет.

Но и Путина можно понять. Ведь  в  России нет гражданского общества, одна только вертикаль власти. Если бы в России было гражданское общество, судебная система и  местное самоуправление, проблему кланового засилья на рынках не пришлось бы обсуждать как национальный проект - достаточно было бы давления соответствующих институтов. Если бы в России было гражданское общество, ни одна школа не позволила бы милиционерам составлять списки детей с неправильной национальностью - потому что современное гражданское общество и средневековые кресты на дверях несовместимы. Если бы в России существовало гражданское сознание, а не общинное, никому бы в голову не пришло усомниться, что Акунин и Церетели - сначала россияне, а потом грузины. Если бы в России существовало гражданское общество, люди, возмущенные и в самом деле позорной политикой Саакашвили, захотели бы сами выразить свое недоверие грузинским товарам безо всякого Онищенко. И, наконец, если бы в России существовало гражданское общество, оно никогда бы не согласилось есть лапшу под названием "высылка нелегальных мигрантов, рейды по казино и ресторанам носят плановый характер и никак не связаны с обострением российско-грузинских отношений".

Но в России гражданского общества нет. Поэтому косоглазие лечат топором.