«Московский комсомолец» публикует интервью Петра Соломатина – адвоката московского студента-химика Ильи Тихомирова, арестованного вместе с двумя его товарищами, Олегом Костаревым и Валерием Жуковцевым, по делу о взрыве на Черкизовском рынке. Адвокат Соломатин говорит, что намерен придерживаться версии «убийства по неосторожности». «У этих людей не было цели убить кого-то, – говорит адвокат. – Мальчики просто пошалили, не думая о последствиях. Максимум, на что они рассчитывали, – ну, вышибет какую-нибудь дверь. И специально заложили устройство в таком кафе, где всего один стол и два стула». Адвокаты собираются настаивать на том, что собранное молодыми людьми взрывное устройство было маломощным, а в кафе сдетонировал либо газовый баллон, либо другая бомба.

Причастности своих подзащитных к взрыву адвокаты таким образом не отрицают, они (как и, очевидно, сами арестованные студенты) признают, что взрыв был организован именно ими, а значит – здравствуй, русский терроризм!

Разговоров о том, что «дело химиков» сфабриковано с какими-то политическими целями, не ведут даже адвокаты, да и следствие не спешит радовать страну бодрыми пресс-релизами или просто утечками на первые полосы газет и в программу «Время» (как было, например, с «делом Копцева»). Общее настроение – растерянность. Уничтоженный этим летом Басаев был при всей своей чудовищности врагом понятным, эти же – ну вот откуда они взялись?

Что ж, попробуем помочь растерянным ныне следователям и пропагандистам. В конце концов, этот вопрос стоит не только перед ними – перед всем обществом.

Этой весной, 22 апреля, автор этих строк собственными глазами видел на платформе станции метро «Пушкинская» ужасающую картину – на полу в луже крови лежал человек, человек был мертв.

Человека звали Виген Абрамянц, это был студент-армянин, убитый ударом ножа прямо там, в метро. Место, где лежал убитый, было обтянуто по периметру – максимум два на два метра, - полосатой красно-белой пластиковой лентой, рядом стояло несколько милиционеров, и еще стоял стул. На стуле сидела женщина – скорее всего, мать убитого, - и плакала. Вокруг ходили люди – кто-то спешил на поезд, кто-то переходил на другую станцию («Пушкинская» - это один из самых людных пересадочных узлов московского метро), и это зрелище – тело убитого, плачущая мать и идущие мимо пассажиропотоки, - было в самом деле душераздирающим.

Автор этих строк решил рассказать об увиденном нескольким своим знакомым подряд – но оказалось, что рассказывать не было никакой нужды. «Пушкинская» - людное место, каждый, кто ездит в метро, хотя бы раз в день оказывается на «Пушкинской», и получилось так, что убитого Вигена Абрамянца в тот день видели если не все жители города, то очень, очень многие. Потому что убитый Виген Абрамянц почему-то лежал на станции весь день. Он лежал, а станция продолжала работать, и мимо оцепления (символического, как уже было сказано, оцепления) ходили люди. И складывалось ощущение, что все это так и задумано – чтобы убитый лежал, а все на него смотрели. Для наглядности.

Это подозрение усугублялось общей атмосферой той весны. Телевидение и силовые структуры ежедневно рапортовали о поимке очередной «банды скинхедов», в программе «Время» показывали «снятый скрытой камерой репортаж» о праздновании скинхедами дня рождения Гитлера – репортаж почему-то вышел в эфир за неделю до памятной даты. О «русском фашизме» ежедневно писали в газетах и спорили в интернете. Венцом всему стало «дело Копцева» - загадочная история с нападением психически неуравновешенного молодого человека с ножом на московскую синагогу. Дело грозило перерасти в показательный процесс над «русским фашизмом», и это, наверное, было бы даже правильно, если бы, во-первых, не заметное несоответствие хулиганской выходки человека с ножом и вызванного этой выходкой шума, а во-вторых…

Во-вторых, представьте: весна. Тепло, хорошо, люди ходят по улицам, улыбаются – все замечательно. А телевизор ежедневно вдалбливает: кругом фашисты, кругом скинхеды, бойтесь, бойтесь, бойтесь!

Чем была вызвана та кампания по борьбе с «русским фашизмом», так до сих пор никто толком и не объяснил. Большинство комментаторов сходилось на том, что все это делается «к саммиту», но какое отношение имела намеченная на июль встреча глав государств «восьмерки» к запугиванию общества скинхедами (давно в большинстве случаев прирученными милицией), понять было невозможно. Так или иначе, после саммита сообщения о разгуле фашизма из теленовостей и с первых полос газет действительно исчезли, антифашистская риторика локализовалась в вялой перебранке «Наших» и НБП, «дело Копцева», успевшего к тому времени получить 13 лет, отправили на новое рассмотрение и теперь, кажется, спускают на тормозах. Выполнила ли антифашистская кампания свои цели, знают, наверное, только те, кто ее организовывал, сама же кампания явно закончилась.

И тут – Черкизовский рынок. Официозная «Комсомолка» выходит с заголовком «Черкизовский рынок взорвала вьетнамская мафия?» на первой полосе. Через день-другой выясняется – и не вьетнамская, и не мафия. Студенты-химики. Разжигание национальной розни вернулось на первые полосы уже своим ходом – безо всяких кампаний. Накликали.

И вот уже лидер одиозного ДПНИ Александр Белов, комментируя взрыв на рынке, заявляет, что «денационалистическая кампания заставляет людей, считающих, что проблемы нелегальной иммиграции, этнической преступности и т.д. существуют, переходить от легальных форм проявления политической и общественной позиции на нелегальные. Молодежь не видит возможности реализовывать свои идеи в политических формах, через участие в выборах, выступления в прессе, на митингах и т.д. Потому люди додумываются до таких странных вещей - пойти и взорвать. Поэтому если сейчас усилится давление на организации, которые власть считает националистическими, такие "всплески активности" будут учащаться». Иными словами – имейте в виду, уважаемые власти: будете мешать нам легально разжигать рознь, будут новые взрывы, к которым мы, ДПНИ, конечно же, отношения иметь не будем. Остроумная ловушка, не правда ли?

Весной, когда антифашистская кампания шла полным ходом, некоторые комментаторы предупреждали: страдающие от потери самоидентификации подростки из спальных районов, где из развлечений – только пиво да игровые автоматы, могут узнать в бравых скинхедах из телевизора самих себя – таких, какими им хочется быть. «Нормальные пацаны, по телеку сказали, черных убивают – а нам что, слабо?». Студенты-химики доказали, что им не слабо. Доказали себе, доказали своим жертвам, доказали тем, кто думал, что тема фашизма закрывается так же легко, как открывается, доказали, наконец, всему обществу.

И теперь пора думать, что нам со всем этим делать.