Неделя выдалась несчастной для гражданской авиации. В ее начале Россия потеряла самолет Ту-154 с почти двумястами человек на борту. В конце – та же судьба постигла пассажирский самолет в американском Кентукки с пятьюдесятью пассажирами. Русский самолет, как сообщается, попал в грозу и был сорван ветром в штопор; американский – взлетал с слишком короткой дорожки, не успев разогнаться до положенной скорости.

Что же из этого следует во-первых, во-вторых и в-третьих?

Во-первых, человек мнит себя царем природы, и совершенно напрасно. "Иду на грозу" красиво звучит только в шестидесятническом кино, а в жизни самолету следует улепетывать от грозы – даже если он увернется от молнии, потоки воздуха в грозовом облаке таковы, что подчас порвут современный лайнер, как соломенный. Чудес не бывает. Когда-то я пролетал над тундрой и, глядя на бескрайние  белые пространства по обе стороны от Енисея без малейших признаков цивилизации, вдруг осознал, что это белое ничто просто терпит человека, и когда вдруг терпение это закончится, оно может легко проглотить всю ту цивилизацию – заводы Норильска, газовые вышки Салехарда, портовые терминалы Дудинки – не заметив, что там что-то было. Собственно, тот же порт Дудинки каждую весну скрывается под двадцатиметровым слоем воды – весенний паводок приходит, не спросясь у человека. Мне трудно поверить в глобальное потепление, не верю я, что человеческая деятельность может попортить (а кому и улучшить) климат. В то, что по мировому океану плавает тьма тьмущая пластиковых обрывков, я верю, а вот в части климата я скорее заподозрю циклические геологические изменения. И это куда страшнее: парниковые эффекты можно сдержать, а поди сдержи геологические процессы! Ладонью не остановить течение реки, и к грозе следует относиться с почтением. У природы припасено куда больше энергии, чем у всего человечества вместе взятого.

Во-вторых, у всякого решения есть своя цена. Нам следует признать, что если правильно расставить экономические стимулы – можно добиться любых результатов. Свои интересы люди ощущают правильно. Пресса предположила, что пилоты "Ту" поперли на грозу, убояся штрафа. Обсуждение трагедии в Интернете указало другую, хотя и подобную причину: в доходах пилота зарплата составляет примерно четверть, а до трех четвертей – премия за сэкономленный керосин. То есть руководство авиалинии хотело заинтересовать пилотов летать эффективно, а в результате невольно поощрило рискованное поведение. Да, допустим, можно и самолеты поновее завести (какие-то конструктивные особенности с рулями высоты Ту-154 тоже сыграли свою роль в трагедии), и топиво не экономить. Только кто за все это заплатит? Авиалинии во всем мире и так уже много лет убыточны – не одного национального перевозчика за последние десятилетия выкупали из банкротства. Та же общественность, которая возмущается сейчас, и не одобрит, если билеты еще вздорожают. Не так давно ностальгировавшие по СССР граждане возмущались, что некая малоимущая семья с больным ребенком не могла позволить себе авиабилет с Урала до Москвы, чтоб попасть на консультацию к светилу медицины. Я неосторожно указал, что вообще-то авиаперелет – дорогое удовольствие, и если кто-то летит бесплатно – это значит, что за него платит кто-то еще. В ответ был обозван людоедом. А что делать? Чудес, как было сказано, не бывает. Законы сохранения суровы – если в одном месте убавится, то в другом должно прибавиться. Вероятно, и полоса в Кентукки была выбрана тоже не просто так – какие-то деловые причины были, да вот техника в них не вписалась.

И в-третьих, хотя похоже на то, что трагические исходы этой недели – это не отказы техники, а ошибочные решения, делать из этого вывод, что разгильдяйство имеет отечественные корни, было б неверно. Это всеобщее явление. Среди груды решений попадаются ошибочные – нам трагедии, а авиаторам статистика. Им бы так перестраховываться с техникой и маршрутом, как они вздумали перестраховываться с безопасностью после того, как в Британии накрыли якобы пакистанских террористов. Но нет, заставлять пассажиров не брать с собой личные вещи и вынимать батареи из ноутбуков проще, чем заставить всегда осторожничать пилотов, техников и диспетчеров. Люди в авиации расслабляются и делают ошибки, как и все прочие люди. Кентуккийский самолет на авось запустили с другой полосы, швейцарский диспетчер на авось пошел попить кофейку, наши авиаторы на земле и борту на авось отправили рейс через грозу, пилот иркутского рейса на авось дал подергать сыну штурвал… Врачи привыкают к смерти, а летчики – к риску. В свое время я, подлетая рейсом United к Франкфурту, оказался в ситуации, когда самолет, уже шедший на посадку, отправили нарезать круги над аэропортом – выжигать топливо. Оказывается, одно из колес то ли застряло, то ли датчики не показали его выход. Я, конечно, был напуган. Но еще больше я был напуган и поражен тем, как судачили об этом стюардессы – "а, у этого борта вечно колесо застревает". Благополучно сев, я принял решение не летать United больше никогда, но учитывая, сколько аэропортов в США обслуживает только этот аналог нашего Аэрофлота – как долго я выдержу принцип? Или, скажем, отказался я летать на Air France после того, как их борт в Торонто сел на брюхо – ну а как в Париж ехать, если что? Чудес все-таки не бывает.

Поэтому могу поделиться с читателями своим способом борьбы с этой напастью. Уже много лет, при взлете и при посадке самолета, я молюсь. Просто читаю молитву, прося Бога не покарать всех пассажиров за мои грехи и не осиротить мою семью. А после посадки – читаю благодарственную молитву за то, что в этот раз долетели благополучно. Причем происходит это у меня вполне естественно: сознания, что мне предстоит взлет или посадка, вполне достаточно, чтоб пробудить во мне совершенно искреннее религиозное чувство – в эти моменты и самолет и люди в нем настолько во власти Господа, что уповать особенно не на что. Самолет на верхних эшелонах может рассчитывать в случае проблем спланировать к безопасности, хоть и не всегда, чему примером судьба Ту-154, а на взлете и посадке запас высоты ничтожен, и никакой свободы маневра у самолета нет. И я молюсь – потому что в этой ситуации больше надеяться, кроме Бога, не на кого.

Пока помогает. Чудес, как известно всем, не бывает, но если о них просить – чудо время от времени будет совершаться. А разве благополучный перелет – не чудо Божие?