Мы не знаем, чем занимался шведский парламентарий Йорн Линдблад в православную крещенскую ночь. Возможно, пил кофе, закусывал бутербродами и дописывал свой доклад о преступлениях тоталитарных коммунистических режимов. А скорее всего, спал: шведы не любят авралов и к докладам готовятся заранее. Но мы точно знаем, чем занимался в эту ночь председатель комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев: в 30-градусный мороз он под объективами телекамер окунался в прорубь-иордань. Степенно окунался, размашисто осенял себя крестным знамением и, вроде бы, ничего не отморозил.

Через неделю они встретились в Страсбурге. Докладчик срывающимся голосом зачитывал список преступлений кровавых коммунистических режимов и выглядел в целом непрезентабельно. Константин Косачев задавал докладчику встречные, немыслимо каверзные вопросы. Например, о том, являются ли коммунистические режимы преступными по определению, или о том, в чем заключается преступность красного цвета: вот ведь помидоры тоже красные. Глава российской делегации выглядел очень презентабельно, но ПАСЕ все же приняла резолюцию, осуждающую коммунистические режимы. Странно.

Как отреагировала Дума? Еще более странно. Понятно, что сам виновник торжества европейской нравственности Косачев попытался занизить инфоповод напоминанием о том, что «резолюция ПАСЕ не будет иметь юридических последствий» (и зачем, спрашивается, Россия этот клуб финансирует?). А вот Борис Грызлов считает, что резолюция «затрагивает интересы России» и «нужно предпринимать определенные шаги». Какие?

Увы, творческий полет нынешних думцев весьма ограничен. Иначе они не пугали бы европарламентариев цветом помидоров, а применили с десяток простейших приемов переламывания темы, известных любому пиарщику и журналисту. В данных условиях превосходна, например, «глушилка»: энергично подхватить тему, изящно расширить и развить ее и ...увести в сторону, в идеале – в обратную.

То есть, российская делегация в ПАСЕ могла (да и сейчас может) горячо поддержать резолюцию! И потребовать ее логического развития, то есть осудить не только коммунистические режимы, но и их пособников! А их пособниками на протяжении многих десятилетий были европейские правительства и, соответственно, правящие партии.

Могла ли Европа полностью отказаться от каких-либо отношений с преступными тоталитарными режимами? Разумеется, нет. Даже в таких взрывоопасных регионах, как Корейский полуостров, Голанские высоты или Кашмир, поддерживается необходимый минимальный уровень взаимоотношений. Обсуждаются условия соблюдения режима прекращения огня, методы локализации и разрешения несанкционированных конфликтов, взаимодействие в случае чрезвычайных обстоятельств (техногенных и природных катастрофах), гуманитарные вопросы (возвращение лиц, непредумышленно нарушивших линию разграничения, часто – воссоединение семей и т.п.).

Ограничивалась ли Европа этим кругом вынужденных отношений? Побойтесь Бога! А как же города-побратимы, недели Таджикистана в Баварии и регулярные межпарламентские визиты? Их парламентарии после официальной части, помнится, изучали репертуар Большого, архитектуру Суздаля и красоты Байкала, наши парламентарии – «бездушное общество потребления» в ближайшем супермаркете.

Если уж касаться выводов из определений, то очевидно следующее: то, что преступно – не легитимно. Сотрудничество с преступным режимом преступно. СССР заключил с европейскими государствами сотни договоров о сотрудничестве, а в августе 1975 в Хельсинки был подписан Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ, ныне ОБСЕ), одного из родителей ПАСЕ. Западная Европа «легитимацией» коммунистических режимов разделила ответственность за их преступления.

Но если бы только эта «казуистика»! Высоконравственная, не приемлющая тоталитаризм Европа поддерживала активные экономические связи с СССР и его союзниками. Экономический прагматизм, ничего более. Но тем самым Западная Европа помогала СССР и его союзникам решать их экономические, а, следовательно, и политические задачи. Можно гневно обличать с трибуны ПАСЕ «преступные режимы», «лагеря» и «подневольный труд». А можно вспомнить о том, что просеки для нефтепроводов в Европу прокладывали зэки (причем, многие из них были осуждены за деяния, не являвшиеся преступными по европейским законам, например, по «экономическим» статьям). И о том, на что были потрачены полученные Советским Союзом в 60-70-е годы 200 млрд. нефтедолларов. На какие деньги содержался «преступный режим», его бюрократия и многомиллионная армия? На какие деньги оказывалась братская помощь Анголе, Вьетнаме, Афганистану?

В общем-то, и это не самое страшное. Европу мало интересует, на что тратятся сегодняшние российские нефтедоллары и кто скупает недвижимость в Праге и на Коста-Браве. Своей резолюцией ПАСЕ снимает всякую ответственность с западноевропейских стран за то, что происходило в Восточной Европе и СССР. Этой же резолюцией ПАСЕ говорит: нет ничего страшного в том, что в этом году Россия будет председательствовать в Комитете министров Совета Европы и в G8. Ничего страшного в том, что мы стелемся перед Россией ради ее газа (ведь мы выигрываем по $50-70 за тысячу кубометров по сравнению со сжиженным алжирским)! По словам председателя ПАСЕ Рене ван дер Линдена, «Россия многое приобретает от отношений с Европой, Европе же крайне необходимо сотрудничество с такой большой страной, как Россия».

А значит, через 10, или 20, или 30 лет можно будет еще одной резолюцией осудить авторитарный (а может быть и тоталитарный?) путинский режим, оставшись при этом в белых фраках. Возможно, кто-то в Госдуме и понимает нравственную ущербность позиции ПАСЕ. Наверняка знаком с приемом «глушилка» и господин Косачев. Но не будет же он, в самом деле, втолковывать все это европейцам!