Юлия Латынина напечатала в "Новой газете" статью «Баррикады в камере. Что общего между полковником ГРУ Квачковым и Ходорковским». Это такой нерядовой манифест право-левой оппозиции. Нерядовой потому, что ни идей, ни деклараций, ни программных установок в предлагаемом манифесте нет и быть не может; на то она и право-левая, эта оппозиция, чтобы идеи взаимно уничтожались: выставлять их бессмысленно. Вместо идей выдвинуты герои. Их два, и оба появляются сразу в подзаголовке.
«Кто такой Ходорковский? – вопрошает Латынина. И сама отвечает. - Олигарх, либерал. Олицетворение допутинской России». Положим. Хотя разве он «олицетворение»? Были Гусинский с Березовским, были и Гайдар с Чубайсом – каждый из четверых, на свой манер, куда больше олицетворял. «Кто такой Квачков? – достраивает Латынина придуманную пару. - Отчаянный националист, полковник ГРУ - олицетворение доельцинской России». Позвольте, это как же? Разве доельцинская Россия это не горбачевский СССР? А коли так – Квачкова там не стояло. Вы его помните? Я – нет. Сахаров был, Собчак - несомненно, Бэла Куркова с микрофоном бегала, Коротич, покойный Егор Яковлев, кто угодно, но только не Квачков – он уж точно ничего не олицетворял; в этом, собственно, вся его драма: выброшенный на обочину времени маленький обезумевший человек, ненужный, невостребованный, ненавидящий. При чем здесь олицетворение?
Исключительно при том, что оба, как выясняется, стали жертвами спецоперации властей. То, что отставного полковника ГРУ Квачкова, обвиняемого в покушении на Чубайса, возможно, использовали в темную, что его вели – эту версию уже не раз озвучивали, и она вполне правдоподобна. Сразу после ареста Квачкова журналисты раскопали газету «Известия», где рассказывалось о встрече со зрителями в кинотеатре «Иллюзион» еще в октябре 2002 года, там полковник выступал в таком роде: «Вы все, наше любимое подрастающее поколение, должны в любую секунду быть готовыми стать калеками. Или даже не просто калеками физическими – а еще и умереть. И чувство готовности стать калекой надо в себе культивировать. Это первая составляющая подвига… Оружие в ваших руках – это очищающая сила. И она – в вашем праве убить человека напротив. Ты знаешь, что можешь прихлопнуть врага, и очищаешься. Очищение оружием – второй элемент подвига». Понятно, что человек, готовый так публично высказываться, может быть задействован кем угодно и как угодно, что его легко опутать, что такой цитатой можно припереть к стенке, что она вообще – клад. Но жертвой какой спецоперации стал Ходорковский? Разве что олигарха злонамеренно подсадили на трубу, подкинули ему нефтяную империю, дом в Колпачном, десяток миллиардов долларов, и все для того, чтобы он раздулся, обезумел от своего величия, как Квачков – от ничтожества, и попер во власть покушаться на Путина. Тут-то его и поджидала «Байкалфинансгруп», отобравшая себе ЮКОС. Так что ли?
Идея спецоперации нужна Латыниной, как трамплин, чтобы, зафиксировав прискорбный провал спецоператоров, прыгнуть в такой вот абзац: «У олигарха Ходорковского не было шансов стать лидером оппозиции. Сейчас сиделец Ходорковский возбуждает симпатии даже тех, кто не является либералом. "Во мужик! " - говорят братки в кафе. У националиста Квачкова не было никаких шансов быть услышанным кем-нибудь, кроме маргиналов. Сейчас сиделец Квачков - особенно если его поддержит Ходорковский - имеет все шансы получить голоса тех, кто в нормальной ситуации голосует за СПС.»
В этом абзаце драгоценно каждое слово. «Ходорковский возбуждает симпатии даже тех, кто не является либералом». Получается, что уж симпатии либералов он возбуждает точно. Разве? Из того, что либералов не радует ни посадка Ходорковского, ни, тем паче, «Байкалфинансгруп», еще не следует, что им мил автор статьи «Левый поворот». Они же либералы. Это уж не говоря о том, что Ходорковский до посадки, если и являлся чего-то олицетворением, то монополизма, а либералы вообще-то за конкуренцию. Такое их свойство. Избиратели СПС никогда не жаловали Ходорковского. Чубайс, единственный кто в октябре 2003 года выступил против ареста олигарха, одним этим зарезал всю предвыборную кампанию своей партии: электорат не понял – замечательный пример того, как личная порядочность губительна для политика. И вот теперь Юлия Латынина уверяет нас, что по призыву Ходорковского избиратель СПС побежит голосовать за Квачкова, известного только тем, что его обвиняют в покушении на Чубайса, многолетнего лидера его, избирателя, партии. Он что мазохист, этот избиратель СПС, камикадзе, городской сумасшедший? Ведь это подобно тому, как если б родители Юлии Латыниной выстроились в очередь голосовать за помидорометателей – единственно потому, что они оттачивали свое мастерство на их дочери.
Конец – делу венец. Он такой: «Власть посадила Ходорковского и Квачкова в одну камеру. Трудно понять - зачем. Может, решили, что Квачков уж приватизатора-то не любит, а олигарха точно задушит. Не придушил и даже подружился. "До встречи на баррикадах", - сказал, когда их расселили».
«До встречи на баррикадах», - говорит нам Юлия Латынина. На баррикадах, где собралась право-левая оппозиция, у которой нет ни общих стремлений, ни единой веры, никакой идеологии, ни даже простого здравого смысла: одни на всех мозги в цветочек. Одна на всех ненависть к кровавому режиму, который давай валить любой ценой – вместе с Квачковым, хорошо с Квачковым, подвернется Пол Пот, и он сгодится. Не пристало, конечно, вслед за Латыниной видеть всюду происки спецслужб, но тут другой версии не подберешь: публицистку, как Квачкова, ведут и используют в темную. О целях проекта судят по возможным результатам. А единственным следствием такой статьи, вообще право-левой оппозиции станет вопль в сторону Кремля: «Отец родной, Владимир Владимирович! На кого ты нас покидаешь? Правь вечно!».
