Вчера наш автор защитил истринских дачников с помощью Дубровского, сегодня мы представляем доводы в пользу иного решения, в защиту суда - не того, который имеем, а того, который необходим для существования государства. - GlobalRus.  

Прежде всего, необходимо вывести за рамки обсуждения фигуру г-на Митволя  – иначе объективность тезисов и сдержанность изложения окажутся недостижимыми. Наглядевшись на такой бешеный само-PR (и это еще самое мягкое определение) чиновника среднего ранга публика может возжелать заполнения властных инстанций людьми исключительно бесцветными и бессловесными. А такие и так ныне преобладают в государственном организме.

Какую картину имеем, очистив ее от «борца за чистоту природы»? Над «полем брани» горделиво высится вечный тезис о том, что «пусть рухнет мир, но восторжествует закон». И у подножия этого великого принципа – конкретные люди, судя по телевизионной картинке – тот самый чаемый "средний класс" - обычные люди, которые некогда на свои деньги приобрели дачные участки на берегу Истры, застроили и обустроили их, а теперь оказываются вышвырнутыми омоновцами из своих домов, разрушаемых на их глазах и на глазах их детей. Мы видим хрестоматийный случай того, как формальное применение закона порождает сущую несправедливость. Ситуация не новая, известная еще римлянам: «Summum jussumma injuria».

Как разрешить конфликт права и справедливости? Объявить дачников из деревни Пятница «добросовестными приобретателями» и тем сохранить за ними их честно купленную и приумноженную собственность? Однако, известно, к каким неразрешимым коллизиям приводит применение этого принципа к случаям покупки угнанных машин или мошеннически приватизированных квартир. В нашем случае, впрочем, «пострадавшей» стороной окажется не отдельная личность, а общество. Парадоксальным образом, такой вердикт был бы самим обществом воспринят легче всего. Видный российский судебный деятель, а по совместительству писатель и поэт Михаил Александрович Дмитриев отмечал: «Народ понимает очень хорошо преступление против лица, например убийство или воровство; но преступление против государства, против казны он не ставит решительно ни во что: идеи государства он не понимает, а казну он почитает неистощимою. То есть он понимает преступление только тогда, когда оно грех». Мирная, скромная жизнь на берегу речки в обыденном сознании все что угодно – рай, мечта, соблазн, но не грех – это точно. Защита дачников заведомо выигрышнее защиты государства или экологии. Все в России на их стороне.

Отмена карательного выселения не подорвала бы народное правосознание – это точно. Но подобный исход дела не способствовал бы предотвращению конфликтов в будущем. Никак не послужил бы благу граждан. Загрязнять водоемы продуктами жизнедеятельности действительно нехорошо.

На латинские цитаты воображаемого адвоката по этому делу виртуальному прокурору пришлось бы применить «артиллерию» не менее "тяжелую" - тех же древних греков. Например, Аристотель в «Риторике» словно об Истре говорил: «Легко совершать преступления также тем людям, …  у которых есть возможность объяснить свой поступок случайностью или необходимостью, или законом природы, или привычкой, - вообще в тех случаях, где есть возможность доказывать, что совершена ошибка, а не преступление». И к доводам такого прокурора тоже следовало бы прислушаться, особенно принюхиваясь к воде из крана.

Итак, тезисы выдвинуты, надо бы их сравнить и отдать предпочтение одной из сторон.

Стоп! Пусть прокурор Колесников горит на экранах публицистическим огнем, пусть иные адвокаты в любом деле видят политическую схватку...  Людям пишущим, а, тем более, мыслящим, - негоже следовать дурным примерам. То есть, пытаться газетной страницей подменить зал судебных заседаний. Берясь за перо в своей квартире или редакции, представитель «четвертой власти» предварительно не приносит присягу – и это важное обстоятельство. (Плодящиеся в новом телевизионном сезоне разные имитации «судов» следует признать общественно вредными, как бы ни ссылались на «просветительские функции» этих программ их создатели. «Суд» на телеэкране будет «размывать» сакральный смысл процесса под присягой.)

Принцип монополии суда на истину был провозглашен в известном «письме пятидесяти» в поддержку приговора Ходорковскому. Беда (или вина) «подписантов» в том, что для постулирования безусловной истины они обратились к уголовному делу, безнадежно политизированному. Произносили правильные слова в неправильное время в неправильном месте. А дело истринских дачников тем и хорошо, что на простом примере (в отличие от дела Ходорковского) демонстрирует, что без авторитета суда не будет ни порядка, ни спокойного отдыха на природе, ни чистой воды в речке - будет очень худо в России.

Так сносить или не сносить дома в поселке Пятница? Строить: строить Дворцы Правосудия в губернских и даже уездных городах, в которых будут работать судьи, получающие материальное содержание не меньшее, чем у депутатов и министров. (Вот и искомое применение стабилизационному фонду – иметь stable-minded общество!) И тогда (только тогда) уйдут все (ну, скажем, многие) подозрения в том, что дачников выселяют в виду перспектив постройки яхт-клубов или что вообще забота о чистоте природы скрывает нечистоту рук.