В октябре 2001 года, сразу же после взрыва 11 сентября, я оказался в городе Ньюарке на очень хорошей выставке голландского искусства, устроенной в тамошнем музее, в основном представляющем искусство афро-американцев. Ньюарк расположен в сорока минутах от Манхэттена, и в 70-80-е гг. превратился в черный район с повышенной преступностью, но в 90-е он снова, благодаря благоразумной политике мэра, возродился к нормальной жизни, и музей, проводящий престижные выставки мирового уровня, стал одним из символов этого возрождения. Музей представляет собой очень уютное благоустроенное здание с большим крытым двором в центре, где расположено отличное кафе. Во время ланча с сотрудниками я похвалил кафе, на что одна из них тут же заметила: "После сентября мы приняли решение переоборудовать этот двор под большую экспозицию ислама, в том числе и американского исламского искусства".

То, что называется, no comments. Как переживали американцы сентябрьские события, говорить не приходится. То, что разумным ответом на этот ужас является отнюдь не выставка, посвященная крестовым походам и воспеванию добродетелей европеоидного рыцарства, а именно экспозиция культуры ислама, в первую очередь доказывающая даже не ту очевидную истину, что ислам и терроризм не есть единое и нераздельное целое, но что Америка не воспринимает ислам как синоним терроризма, не было ни малейших сомнений. Для всех  разумных людей, желающих прекращения терроризма, а не перманентной войны, направленной на взаимное уничтожение двух цивилизаций, это является данностью, не обсуждаемой и не вызывающей сомнения.

Крестовые походы, Реконкиста, битвы с турками и Байрон на развалинах Миссалонги стали последнее время любимыми темами многих интеллектуалов, рассуждающих о современных событиях. Однако, пожалуйста, придите в себя. Мы не дети, чтобы восхищаться рыцарскими подвигами, и вся история крестоносцев доказывает полную бессмысленность религиозных войн. Во-первых, крестоносцы ничего не добились. Во-вторых, именно они были агрессорами, и если вспомнить историю, то крестовое единство Европы закончилось разграблением Константинополя, помогшем туркам сломить Византию, а затем Грюневальдом и антиславянской агрессией. Для борьбы с исламом они были не только бесполезны, но и просто вредны. Единственно что они дали Европе, это опыт культурного обмена с арабским миром, тогда сильно превосходившим Запад в культурном отношении. Напоминать детскую историю об арабских цифрах смешно, но приходится, так как о ней забывают даже люди с профессиональным историческим образованием.

Вопрос об испанской Реконкисте, другой любимой теме, еще интереснее. Арабский юг Испании в культурном отношении превосходил христианский Север так, как древний Рим превосходил варваров. Северная христианская Испания, опять же, если вспомнить историю, отнюдь не состояла из автохтонного населения, но была завоевана варварами практически параллельно завоеванию юга арабами. Реконкиста была отнюдь не справедливой войной, но кровавым завоеванием, и недаром она получила продолжение в Конкисте, испанском завоевании Америки, когда христианская империя просто стерла с лица земли целую цивилизацию, сделав это безжалостно и глупо. Возмездие не заставило себя ждать – истребление морисков, инквизиция, Конкиста и закручивание гаек испанского режима отбросило Испанию на периферию исторического развития и надолго вычеркнуло из разряда великих держав. Только после того, как Испания окончательно отказалась от имперских амбиций и правого фундаментализма, она добилась политического, культурного и экономического реванша. Поэтому испанцы Валенсии и Гранады, демонстрирующие сокровища исламской культуры, еще сохранившиеся в этих городах, понимают, как никто другой, опасность кровожадного империализма.

Другая любимая история - это история об ассасинах, обожравшихся гашишем парнях, готовых убить себя и кого угодно, чтобы снова оказаться в объятиях небесных гурий. В них находят истоки терроризма - как бы не так. Теорию терроризма разработала европейская культура, и наихристианнейший святой Игнатий Лойола и его орден иезуитов ответственен за «цель оправдывает средства» и за убийство Генриха Четвертого, этот классический образчик террористического акта. Князь Кропоткин, наш соотечественник, весьма поусердствовал на этой ниве, и кривая московская улица все еще помнит его имя. Терроризм безусловно порождение европейской цивилизации, и она не должна освобождать себя от этой ответственности.

Конечно, то, что в лондонских взрывах замешаны университетские интеллигентные мальчики из пакистанских семей, ужасно. Тем не менее, произносить это с ударением на слове «пакистанских» вряд ли уместно. Девочка из интеллигентнейшей русской семьи, Софья Перовская, махала платочком убийцам императора Александра, интеллигентные французские мальчики взорвали церковь Мадлен, а затем, в 70-е прошлого века, интеллигентные немецкие и итальянские мальчики и девочки из Красных бригад совершили то, что стало образцом для их сверстников с другого континента.

В Британской энциклопедии в статье «Терроризм» черным по белому написано, что гверилья (гверилья, кстати, героическая борьба испанского народа с Наполеоном, считается образцовым примером терроризма) непобедима. Британцы, даже самые правые из них, прекрасно осознают эту исторически доказанную истину, и именно поэтому понимают, что борьба с терроризмом ни в коем случае не должна превращаться в войну с исламом. Ислам и мусульманские общины не враги, но союзники, причем союзники необходимые, без которых успех недостижим в принципе. Недаром экс-глава лондонской полиции, комментируя последние взрывы, в тот же день сказал,  что победить террор может лишь сама исламская община, никаким британским институциям это не под силу. Исходя лишь из этой аксиомы, не лучше ли всю антиисламскую риторику засунуть в одно глубокое место? Про себя можешь думать все, что угодно, - а говорить изволь то, что не навредит. Англичане солидарно это и делают: их политическая корректность, над которой в России смеются с таким тупым, жлобским высокомерием, в конце концов лишь прагматична, иначе там все взорвется - мало не покажется.   

В России нет политческой корректности, да и проблемы, которые ее порождают, пока, слава Богу, не стоят так остро. Хотя от утверждений, что для всех кавказцев «любой русский мужчина либо бандит, либо алкоголик, а любая женщина фертильного возраста – проститутка», коробит и в России. Меня, по крайней мере. Не говоря уж о том, что христианские грузины и не менее христианские армяне тоже кавказцы, подобное утверждение равно тому, что для русских все вообще кавказцы - либо рыночная мафия, либо боевики.

Нет, политкорректность все же необходима - в России, как и везде. Тем более что на развилке сегодня стоит именно она, а вовсе не Европа. Понятно, что как бы этого ни хотелось защитникам христианского фундаментализма, Европа спасительную реакцию избирать не будет, а будет продолжать гнить в свое удовольствие, без всяких ретро во вкусе ранней готики. В образе врага, в данном случае, врага-магометанина, который наводит трепет и на которого в свою очередь следует навести трепет, всегда нуждаются режимы, осознающие свою слабость. Идеологически он нужен нам, а не Западу, и наше ожидание европейской реакции не что иное, как проекция собственных смутных желаний.