"Но нестерпимее всего филенка с плинтусом,

коричневость, прямоугольность с привкусом

образования; рельеф овса, пшеницы ли,

и очертания державы типа шницеля"

(И. Бродский)

Косметическое облагораживание правительственных властных учреждений, как правило, вызывает в массе своей бурю претензий простого люда, и я лично не исключение из общепринятого правила, но тут, признаться случай особый.

Гос, уже устала извиняться, Думе выделены почти 9 млн. рублей на летний ремонт. За то время, пока депутаты будут каникулировать преимущественно в зарубеже, предполагается переоборудовать Малый и Большой залы, некоторые из кабинетов, подправить балкон для журналистов, и пр. др. Впервые сведения подобного ряда не только не вызвали в моей чуждой излишней меркантильности и не лишенной практических сметок душе поток язвительных вопросов, но и встретили самое глубочайшее понимание ситуации. Ну, в самом деле. Пристально оглядевши внутренний ландшафт обоих зданий ГД, что мы получим в сухом остатке? Если вы не против, сенаторы, выступлю в роли импровизированной, пусть безалаберной отдельными местами, но чуткой и лишенной вычурностей экскурсоводки по властным коридорам нижней палаты. Берем блокнотик с ручечкой для пометочек – двинули.

Итак. Наша небольшая взыскательная ротозейная группка входит во второй подъезд, находящейся аккурат под буквами "Государственная Дума" (смотрим наверх), и первое, что предстает вашим взорам... Лир. отступ: обычно все нормальные люди пробираются в недра властного мастодонта через 10 подъезд, но мы, так уж и быть, в виде исключения при всем честном народе в самые большие двери - прошу. Так, спокойно, будем считать, что пропуски у нас имеются, и не то чтобы там, а самые что ни на есть. Отрываемся глазами от строгого дяденьки в фуражке (слева), скользим взглядом мимо металлоискателя и поднимаем лицо свое параллельно полу. Это главная лестница, уважаемые. То, что на ней - ковер, выше над - люстра, здоровенная, и не говорите, зараза, да не одна, их в здешних окрестностях, прости Господи, всем хватит... Грохнется как-нибудь на, допустим, ну, вы поняли кого, вот будет панацея! В центре на стене – герб красный с орлом желтым. Ремонтировать тут пока нечего, не крутите головами. Предупреждая дальнейшие вопросы, сразу укажу на кожаные диваны (это мы уже на втором этаже стоим) и двери в... Простите покорно, запамятовала. Малый, должно быть, зал? Не очень из меня Сусанин, учитывая разницу в километраже, извиняйте, давайте лучше на третий. Вот это точно Большой, он самый, телевизоры по бокам, внутри экранов - Жириновский, обратите внимание на жестикуляцию, двери такие крупные, с ручками позолоченными, напротив на диванчике сидит пресса, обернитесь назад, вот там наверху застекленное – это, типа, главная СМИшная будка, то ли ихний центр, то ли периферия, я подробно не выясняла. Не будем мешать депутатам и наблюдающим, развернемся на 180, приподнимемся (приспустимся) на полпроема и пройдем-ка  лучше во фракцию, ну, допустим, да в любую фракцию пройдем, какая нам, в сущности, разница, в самом-то деле, в смысле убранства они все на одной высоте независимо от идеологических различий, кои, признаться, тоже не то чтобы очень разнятся, но я вам обещала не про политику, посему обращаю внимание на деревянную обшивку стен. А кому нравится? Прямо, прямо, неспешным ходом, степенным шагом... Ой, кабинет открыт, это бывает, хотя, признаюсь, довольно редко. В целом же отличие здешних мест – полное отсутствие сигнализации не в грубо физических смыслах, а в человеческом факторе, то есть, встроена-то она везде, но не всякий на нее ставит, иные даже и не знают о ее присутствии, всем прочим просто, извиняюсь, лень. Зато есть возможность без помех заглянуть на секунду, рассмотреть нехитрый дизайн с пристальным упорством.

Что в стандартном помещении слуги народа имеется в наличии? Во-первых, сборная солянка мебели, не в тон, не в цвет, не в форму, разительного между собою вида. Стеклянный ультрасовременный шкафчик соперничает с совдеповской драной тумбочкой, крутящееся кресло с пренебрежением возвышается над покосившимся стулом, массивный железный старой закалки дырокол попирает права изящного степлера. По диагонали встроенные покосившиеся дощатые облупившиеся шкафы с заедающими дверцами и набором отверток внутри для попутной чинки такого скорбного хозяйства самолично обладателем кабинета или каким его помощником. Забыла сказать, таблички на двери может не иметься вовсе, как, допустим, у Абрамовича, так что даже и непонятно с первого раза, к кому мы вломились, а вон там поодаль в пиджачке парламентарий пытается прикрутить свое имя сбоку от входа, на стуле шатается, сделаем ему ручкой. Ладно, черт с инициалами хозяина, он нам ни с ними, ни без не сдался, озираемся поспешно снова. На столе (вариант: на встроенной полке в шкафу) помещается самый настоящий телевизор, старенький и покоцанный, по нему можно смотреть события с театра властных действий - все протекающие заседания в залах. Это, милейшие, внутренняя трансляция, удобная, скажу вам, вещь, используется со всею возможной интенсивностью, сопровождаясь речами типа «Вова, ты моим текст-то речи отнеси, может, зачитают… Да не знаю кому, какая разница, ну, вдруг кто пойдет, найди там… Что? Если не, вернешь… Здрасьте! Я еще кофею не пил! Пульт-то оставь… И будь другом, разверни экран чуть влево, это право, я говорю, влево поверни и вазу подвинь. Вот. Ага. Свободен. Назад будешь идти, возьми бутеры какие-нибудь, только не в том буфете, который, а в нашем… ну, вчера-то где, помнишь, пили эту, как его… ты что, забыл? Вот и я с трудом». Да вы в любой день заседаний (в среду, к примеру) загляните в зал через дверь левого коридора, лишь куцая толика полезной площади заполнена, более менее кресла востребованы только когда какой-нибудь уж совсем спорный вопрос на кону, во все прочие такой вот внутренний экран – самое то для всех, кому недосуг отрываться от личных дел чрезвычайной государственной  важности.

Далее. Голову вбок налево, перед вами покосившийся стол, некогда бывший богатым в отделке, то, что на нем - компьютер персонально депутата самой наибеднейшей конфигурации, какую только себе можно представить, пожелтевший и пыльный, для внутреннего пользования, подключен в местную сеть, не надо так уничижительно мерить его своим требовательным взглядом, уж какой ни есть. Рядом аналогичная лошадка для помощника, еще менее презентабельна в смысле экстерьера, зато с подключкой в мировую паутину. Безопасность, епть. Ну, телефоны, аппарат для резки бумаг, жалюзи... Это все в состоянии туда-сюда. Что карниз упал в том вина исключительно моя, каюсь, без нарочных жестов, только сдвинуть полосочки хотела, клянусь, за окном такие виды... Выходим по-тихому, кто снес новомодные шторы - знать не знаем, лица побеспечнее сделали, быстро и независимо вихляя бедрами - мимо. Так. По диагонали напротив - комнатка даже не знаю кого. Узкий пенал, как в него шесть компов упихали, это надо было суметь, людишки сидят, точно шпротины, в шахматном порядке спиной друг к другу, плечами касаются, не будем смущать тружеников, направляем стопы вдаль.

О! Обратите внимание, господа, се, извиняюсь, женский туалет. Я, с вашего позволения, в этот, вы меж собой как-нибудь рассортируйтесь... Нет, кабинки не закрываются, защелки сломаны, да зачем вам защелки? Для какой такой глобальной законотворческой цели? Требования у вас, просто изумляюсь, что значит - где?! Туалетная бумага - роскошь для сих мест неслыханная, не шарьте глазами окрест, кожаные всех мастей диваны (от черного до зеленого),  журнальные столики в цвет со стеклянным верхом, массивно гробовые столы в коридорах - это фон привычный, а вот рулончик гигиенической за 5 рублей в сортире, не обессудьте. Жидкое мыло есть, кажется, где-то в новом здании, разомните ножки, принесите горсточку, этот кран не работает, а здесь только холодная вода. Да черт с ним, его все равно до конца не закрутить. Организованно вышли, парами разобрались и стройною колонной - на ланч, девочки-мальчики.

Столовых крупного пошиба тут как минимум две, буфетов и того больше. В переходе в новое здание справа обеденный зал. Да, прилично обставлен, тут даже и дискуссии открывать не собираюсь, интерьер на высоте, единственный штрих, портящий благовидную панораму, - лики столовщиц с явственно читаемым предельно утомленным гордым выражением "не дождетесь" и соответствующими жестами, бывшими в моде в советских продуктовых магазинах, но тут косметический ремонт бессилен. В нижнем буфете есть все в наличии и норме, вплоть до горячительных напитков, которые поглощаются независимо от времени суток, и хотя меня, конечно, могут осудить за клевету государственного масштаба, я настаиваю на сделанном наблюдении. Семга, красная икорка, икорка заморская – баклажанная, вялый зеленый горошек, бутерброды с сыром… Что-то я отвлеклась. Обращаю ваше внимание на высокие столики, делавшие честь любому затрапезному месту еще сколько десятилетий назад. Все загрузились пивком? Поднимаемся, мимо книжного направо. Самый большой гардеробный зал нового здания, блок лифтов…

Что в ГД на высоте, так это лифты, слов нет, количество/качество – без придирок, высокоскоростные, с полным набором зеркал и ковровых покрытий. Металлическую кондовую отделку при всем желании подпортить трудновато без дополнительных усилий, а в большинстве своем депутаты и их приспешники - люди взрослые, особых склонностей к ненужному разрушению не имеющие, так что не отвлекаясь на выискивание изъянов в убранстве, наслаждаемся эффектами воздушных самолетных ям. А что вы хотите, уважаемые, тормозиться при такой скорости, да столь часто (на каждом, считай, этаже)! К регулярному чувству тошноты стойкая привычка развивается за день. Вышли быстро – влево коридор, вправо еще один, двери уже современные, белые, открываются трудно для меня, немощной. Коридоры, кстати, вот уж коридоры, что в новом, что в прежнем - не подкопаешься, все те же кресла, аналогичные журстолики… А комнаты по внутреннему содержанию не уступают виденной, разнятся, может, только степенью обшарпанности отдельных предметов интерьера и изобретательностью хозяев на прилады, уравнивающие ножки стола, закрывающие нестыкующиеся дверцы и вообще создающие максимальный комфорт в обращении с насущными кондовыми предметами.

Вот, в принципе, и все. Можно было бы зайти в пункты связи, полюбоваться на скудную отделку спец. помещения для прессы над залом заседаний, заглянуть в бюро пропусков и выдачи  транспортных билетов, но, воля ваша, притомилась я от толстых ковров, массивных столов, прохладных диванов… По боковой лесенке тихо-мирно вниз и через 10 подъезд – на белый свет. (Тут я, конечно, несу административную лажу, никто вас просто так не выпустит без специальных отметочек в выданных ранее бумажках, ну, да, как пропуска получили, так и использовали, не возиться же с вензелями!). Организованно встали на лесенке кружком, взоры ко мне, на этом думорощенный гид с вами торопливо прощается. Наш вояж завершен, господа, надеемся, что экскурсия не оправдала самых розовых ваших ожиданий, но доставила максимум изысканных впечатлений.