Происшедшая в Южной Азии катастрофа ярко показывает, как по-разному реагирует человечество на природные катаклизмы в зависимости от научно-технического прогресса и уровня морали. 

Рождественское цунами 2004 года не было самым большим природным бедствием за последние сто-двести лет. Как известно, район Юго-Восточной Азии отличается повышенной сейсмичностью. В новейшей истории человечества это особенно ярко проявилось в позапрошлом столетии. Именно в Индонезии в XIX веке произошли два события, которые, повторись они (тьфу-тьфу, не слазить) сегодня, затмили бы по своим масштабам случившееся цунами. Но именно эти две природные катастрофы, ввиду особенностей того времени, так и остались событиями регионального масштаба, не привлекая внимание современников.

12 апреля 1815 года взорвался вулкан Тамбора на острове Сумбава, что неподалеку от Явы. До взрыва его высота превышала 4000 метров, а после снизилась на 1250 метров. 92 000 человек умерло вследствие извержения только близлежащих районах. Вся Ява (на расстояние до пятисот километров от источника извержения) была завалена вулканическим пеплом толщиной свыше десяти сантиметров, небо над ней было черным весь день. Крыши домов в радиусе 65 километров от эпицентра обрушились, не выдержав веса осевшего пепла. От резкой жары возникли ужасные вихри, которые, по словам очевидцев, «поднимали в воздух людей и скот, словно пух». Дома рассыпались под порывами небывалого ветра, деревья ломались, словно спички, вышедшее из берегов море затопило прибрежные селения.

Но самым значительным последствием извержения вулкана Тамбора стали климатические изменения, коснувшиеся всей планеты. Полтора миллиона тонн твердых выбросов в атмосферу оказали драматический эффект на погоду в тех уголках планеты, где слыхом не слыхивали об извержении Тамборы. Год 1816 получил название «год без лета».

Начиная с весны 1816-го во всем мире, особенно в северном полушарии, где и была сосредоточена в основном цивилизация, творились необъяснимые явления. Казалось, что на головы людей обрушились знакомые из Библии «казни египетские». В мае внезапный мороз уничтожил большинство посевов в США, в июне две гигантских снежных бури привели к гибели людей, в июле и в августе замерзшие льдом реки были отмечены даже в Пенсильвании (южнее широты Сочи). В разгар лета температура в течение суток скакала от 35 градусов жары до почти нулевой отметки. В результате последовавшего за катаклизмами неурожая цены на зерно выросли от 12 центов за бушель до 95. Историки отмечают, что именно после бедствий 1816 года десятки тысяч жителей Новой Англии двинулись заселять плодородные земли Среднего Запада, покинув родные места. Так движение переселенцев  на Запад получило ощутимый толчок.

Но кто знал о действительной причине всех бедствий и переселений тогда в Америке? Об извержении вулкана не слышал никто, кроме горстки естествоиспытателей и моряков. Индонезия, остров Сумбава были для тогдашнего «цивилизованного» человека чем-то вроде спутника Титана для нас сегодняшних.

По Европе пронеслись голодные бунты, жаждущие хлеба толпы громили склады с зерном. В голодающей Швейцарии было даже объявлено чрезвычайное положение. Там же, в Альпах, были заперты в домах «непрекращающимися дождями» Мэри Шелли с компанией (лорд Байрон, ее муж Перси Биши и сопровождающие их лица). Жалуясь на «мокрое, неприветливое лето», она написала своего знаменитого «Франкенштейна» - повесть об ужасном монстре, созданном человеком.

Можно представить себе русскую деревню 1816 года, где крестьяне в недоумении почесывают себе головы, размышляя о том, что же стряслось, откуда свалилась такая напасть, и никакой просвещенный барин был не в состоянии им чего-либо объяснить.

Присутствие в атмосфере пепла обусловило необыкновенно красочные закаты в том году, что запечатлел в своих картинах английский художник Тернер.

Но еще дольше необычные, кроваво-красные закаты наблюдались по всей планете после извержения вулкана Кракатау. Не так давно было высказано предположение, что багровый фон знаменитой картины норвежского художника Мунка «Крик» навеян именно подобным природным явлением.

26 августа 1883 года взорвался крошечный островок Раката, находившийся в узком проливе межу Явой и Суматрой. Звук был слышен на расстоянии 3500 километров в Австралии и на острове Родригес, что в 4800 километрах. Считается, что это был самый громкий звук за всю письменную историю человечества, его слышали на 1/13 части земного шара. Сравниться с ним мог разве грохот Тамборы шестьюдесятью восьмью годами ранее. Стены вулкана рухнули, и в кратер потекли морские волны, моментально испарявшиеся от соприкосновения с раскаленной лавой. Камни летели вверх на 55 километров. Поднявшиеся волны цунами убили 36000 человек. Но опять-таки, эта катастрофа не стала событием, приковавшим к себе внимание публики, хотя тогда уже были и телеграф и фотосъемка. Тщетно искать в переписке Льва Толстого или Антона Чехова за тот год упоминания о катастрофе в Юго-Восточной Азии.

Гибель тысяч туземцев не вызвала эмоционального отклика в сердцах европейцев. По большому счету, трагедия  Кракатау воспринималась как некий курьез. Интерес если и был проявлен, то к дразнящим воображение вышеприведенным фактам. Это безразличие находится в вопиющем противоречии с нынешним положением дел, когда цивилизованный мир словно с ума посходил, собирая всем миром, извиняемся за тавтологию, помощь пострадавшим.

Наверное, это обусловлено двумя факторами - кардинальным изменением морали, когда гибель человека где-то на краю света воспринимается так же остро, как и смерть соседа, а во-вторых, стремительным развитием средств массовой коммуникации, когда подробности опустошительного цунами можно было наблюдать на экранах телевизоров, не сходя с уютного домашнего кресла.

В XIX столетии человечество было разделено на множество независимых друг от друга общностей, даже не знавших друг о друге. В начале XXI века, наоборот, оно сближается все тесней. Это особенно важно перед лицом непредсказуемых последствий природных катаклизмов. Наука еще не сказала своего последнего слова – что ожидает Землю и биосферу после последнего землетрясения? Но каковы бы ни были последствия, успешно преодолеть их можно только сообща. То, что большинство стран так заинтересованно и активно пришло на помощь терпящим бедствие, дает надежду, что человечество начинает жить по одной шкале ценностей.