Дискуссия о реформе государственного управления продолжается. «Известия» опубликовали статью А. Миграняна, обещающего разбор по-тацитовски, «без гнева и пристрастия». Гнева в его размышлениях действительно нет – но каковы же аргументы?
Первое: назначенные губернаторы не всегда хуже избранных, а среди последних бывают «реакционные» и «бесконтрольные». Привлекает внимание знаковое слово «реакционный». Несет ли оно какую функцию, кроме эмоциональной? «Реакция» подразумевает то, что ей предшествовала «акция». Например, губернатор, выступающий против продажи земли, является консерватором или даже ультраконсерватором. «Реакционером» он станет, если попробует отменить действующий прогрессивный закон.
Еще любопытнее слово «бесконтрольный». От «бесконтрольности» пахнет чем-то несовместимым с государственным управлением. Стоит заменить это слово на гораздо более точное в данном случае выражение «неподконтрольный», как отрицательное значение сразу исчезнет (еще честнее употребить слова «не полностью зависимый»). Конечно, человек воистину бесконтрольный для государства вреден. Поэтому необходимо прописать механизм отстранения губернатора в случае совершения им уголовного преступления или создания в области положения, угрожающего безопасности России (что, собственно, и было сделано еще в 2000 году). Увольнять же губернаторов за находящиеся в рамках закона «консервативность» и «независимость» – так ведь подавляющая часть населения России настроена консервативно и хочет в своей частной жизни как можно больше независимости. И за эти самые, популярные в народе и необходимые государству качества, предлагается карать?
Второе: назначение губернаторов необходимо для предотвращения распада России. СССР развалили «внешние и внутренние силы», используя «национальные конфликты», а теперь та же угроза нависла над Россией. Поэтому нужны «чрезвычайные меры». Распада России не хочет никто – испуганный читатель, по мысли автора, должен согласиться с любыми шагами, этому противодействующими. Однако очевидно ли существование оной угрозы (кто же, кроме горной части Чечни, пытается от России отделиться?), как и то, что присланные чиновники смогут с ней успешно бороться? Нет. Заметим, что гораздо более сильной будет аргументация в пользу того, что назначение губернаторов как раз усилит центробежные тенденции на местах.
Такие чиновники будут восприниматься как чужаки, любая их ошибка станет ошибкой Москвы или будет свалена на Москву. Губернаторы избранные вынуждены маневрировать между населением и Кремлем, поэтому всегда будут занимать умеренные позиции. В случае поддержки ими сепаратистских устремлений (что для большинства регионов демографически и географически не актуально), в действие вступает пункт о нарушении губернатором Уголовного кодекса. Кажется, что таких случаев будет немного.
Дальше – интереснее. Нынешнее территориально-административное деление России, пишет автор, никуда не годится и существующие внутренние границы нужно перекроить. Вот зачем отменяют выборность – поскольку сопротивляться укрупнению регионов будут лишь местные бюрократы. Население же в расчет не принимается – и никто даже не думает о спорах по упразднению внутренних границ и местонахождению региональных центров. Все наоборот: именно проведение непродуманной внутренней перепланировки будет нести угрозу государственной целостности и гражданскому миру.
Верно, территориальное деление России не совсем удачно. Но неужели его исправление есть насущнейшая задача? Если сейчас же не поменяем – наверняка пропадем, а поменяем – и будем в полном шоколаде? Предположим, что три области объединились в одну – можно ли поверить, что при этом количество управляющего регионом чиновничества упадет примерно в три раза? Никогда. Все останутся на местах, только к трем областным добавится еще одна – региональная администрация.
Сразу же выясняется, что мнение населения автора действительно не интересует. Поскольку демократии, продолжает он, вообще в России нет. И не нужна она – нам бы покуда освоить частную собственность, а там можно подумать о «демократии и свободе». Тем более что желающие демократии хотят «все и сразу», а нам бы только справиться с итогами приватизации и законодательно их закрепить – что станет большим прогрессом. А уже потом легитимная частная собственность явится «основой демократии и свободы».
По мысли автора, россиянам предлагают контракт: частную собственность не отберут, а вы не плачьте по демократии, которой не было.
Только кто ж без демократии поручится за частную собственность-то? И так с ней все не просто, а как защититься от чиновного произвола, если россияне утратят один из немногих каналов влияния на власти – именно местные, от которых вопросы собственности зависят более всего?
В конце статьи автор идет еще дальше. Конституцию, оказывается, действительно надо менять, и обруганные выше демократы того же хотели – и хотели правильно. Так что нужно не «лукавить», не «давить на Конституционный суд», а исправлять Основной закон в соответствии с юридически прописанным процессом. С последним невозможно не согласиться – в первую очередь потому, что правовое государство начинается с соблюдения законов самой верховной властью. Да и Конституция российская, конечно, не идеальна. Автор даже предлагает ее когда-нибудь заменить на новую. Когда?
Здесь следуют удивительные слова: «когда мы созреем для перехода к консолидированной демократии». Что за зверь неслыханный – «консолидированная демократия»? Автор объясняет: это означает «реальное разделение властей» и другой «механизм формирования исполнительной власти», до которых мы еще «не дозрели».
Как сказал бы Фрейд, ничего себе оговорочка! Это какой же иной механизм формирования исполнительной власти предлагается россиянам? Нынешний вроде адекватен: избираем президента прямым, всеобщим, тайным и равным – и, кстати, не будь административно-телевизионных перегибов, запятнавших последнюю кампанию, результат оказался бы почти тем же. И весь мир, между прочим, эти результаты признал.
Да и кто будет решать, когда россияне для чего созреют? Молчит автор – поскольку принадлежит к той школе, которая считает, что властям всегда «виднее», что позитивные перемены в жизни государства могут и должны исходить только сверху. Это не так. Подстановка одного слова «делает разницу»: властям часто виднее, но отнюдь не всегда, или: не все, что исходит сверху, хорошо. Именно для того, чтобы исправлять возможные ошибки власти или хотя бы корректировать ее курс, необходим функционирующий механизм обратной связи власти с народом – хребта нации, используя образ Ортеги-и-Гассета, с остальными ее органами. Нужна нервная система выборов.
В XVII в. создание жесткой вертикали власти стало заметным скачком в развитии общества – ее на века выстроил Ришелье, ее перенес на российскую почву Петр Великий. В современном же мире без обратной связи не обойтись – только она может закрепить доверие между властью и народом. Без него же жизнеспособного государства нет. Ибо «без доверия к правителю народ не выстоит».
А насчет разделения властей – может, попробуем прямо сейчас, как рекомендует Мигранян, не давить на Конституционный суд? И на другие суды? Вдруг россияне уже дозрели до того, чтобы исполнительная власть оставалась в рамках своих полномочий?
Кто спорит – прогресс, совершенный Россией за 15 лет, громаден и дался тяжело. Но это не значит, что для его закрепления нужен откат («реакция»). Нужна стабилизация и спокойное поступательное движение. Нынешняя, пусть несовершенная, государственная система это вполне позволяет. Надо, чтобы власть оставила людей в покое и дала им зарабатывать на хлеб насущный. Административная реформа нарушит установившийся баланс – который почти везде вполне работоспособен. А потом уж выяснится, стоит ли укрупнять регионы. Пример Пермского и Красноярского края показал, что подобные действия можно проводить в рабочем порядке и не сотрясая основ.
Может, как раз консерватизма не хватает России – искусства двигаться медленно? Напомним, что как раз консервативные деятели Запада в последнее время оказывают России наибольшую поддержку – в отличие от скатившихся до антироссийского лая некоторых либералов и прогрессистов. Типичный же западный консерватор считает, что у государства должно быть ограниченное число функций (армия, внешняя политика и т. п.), о которых оно должно серьезно заботиться, а в остальное – не лезть.
Для того, чтобы объявлять «ре-форму», необходимо, чтобы сначала установилась хоть какая-то «форма». Не надо административных революций – и других революций тоже не надо. От правительства требуется простое исполнение своих обязанностей. С проблемными регионами центральная власть должна разбираться – на то она и власть. Но делать это следует в индивидуальном порядке – и систематически, без кампанейщины.
Реформировать сразу всё – обреченный замысел, особенно в нынешнее время. Проблем, требующих неотлучного внимания, надо наметить одну-две – и направить туда всю мощь государства. Насущными вопросами России являются реформа армии, правоохранительных органов, судебная реформа и децентрализация экономики. Без помощи общества государству не обойтись. Вообще, власти выгодно иметь народ союзником – национальное единение способно творить чудеса. Обратный же сценарий обсуждать не хочется – Россия его неоднократно проходила. Последний раз – не так уж давно.