О том, что чиновники у нас хуже некуда, а бюрократическая система уже не просто неэффективна, а опасна для общества, говорят много. Причем все, включая власть и самих чиновников. При этом ровным счетом ничего не происходит. Всем ясно, что надо что-то делать, но что именно - почти никто внятно предложить не может.

Одни уверяют, что сокращение функций государства само собой решит проблему; другие считают, что решат ее меры не либеральные, а наоборот карательные; третьи говорят о фатальной неизбежности и о том, что в "этой стране" всегда чиновники будут такими, и с этим ничего поделать нельзя. Возможно, все они в чем-то  правы, однако эта тема - создание новой бюрократии, чиновничьего сословия - требует куда более пристального внимания. Пиар-наскоки СПС, размышления пикейных жилетов и мрачные максимы любителей твердой руки мало помогают пониманию того, что же все-таки делать.

Прежде чем рассуждать на данную тему, хорошо бы определиться с ключевыми характеристиками, которыми наделен государственный аппарат, вне зависимости от нашей «воли и сознания».

Во-первых, государственная номенклатура не может быть «другой» – отличной от своего общества, она не может быть «хуже» или «лучше» своей страны. Такие категории просто не работают. Исключение составляют только оккупационные власти. 

Во-вторых, бюрократия - это инструмент, она одинаково может выполнять функции как разрушения, так и созидания. Основу номенклатуры составляют люди с довольно высокой самооценкой, но психологически расположенные к существованию в «системе», к службе государству. Поэтому без осознания общественной значимости своего труда (выраженной в том числе и материально) и жесткой системы наказаний за нарушения правил игры номенклатура рассыпается на торговцев полномочиями и «теневых» безработных. Вторые особенно опасны - именно они являются ядром социальной мести.

В-третьих, номенклатура, чтобы стать таковой, должна получить в качестве собственной легитимации не менее чем 20-летнюю историю ее общественной поддержки. Естественно, что смена портрета генсека на двуглавого орла системы не меняет.

В-четвертых, номенклатуры не должно быть много, иначе она перестает быть таковой.

И последнее. Без создания нового сословия «государственных людей» никакие структурные реформы невозможны.

Советская бюрократия после Сталина (к этому термину можно отнести и нынешнюю) отличается от нормальной тем, что она сама себе ставит задачи, определяет технологию их решения и, что особенно интересно, ей позволяли и позволяют это делать. Что губительно для общества и для нее самой. Ведь если номенклатура остается без внимания, то у нее нет, и по природе своей не может быть, сил к самоограничению.

Существует несколько ключевых позиций в оценке нынешнего госаппарата России и путей его реформирования. Принято считать, что поздняя советская номенклатура, так же, как и российская, – самостоятельное, в большинстве своем антиобщественное, образование, формируемое исключительно по принципу «свой - чужой». Более того, к номенклатуре относят и российский капитал – происхождение которого напрямую связано с советскими активами. Саму же реформу бюрократии представляют как минимизацию ее функций и тотальное сокращение при кардинальном повышении заработной платы. При этом считается, что между рейтингом общественной поддержки власти и реформой госаппарата существует прямая зависимость, так как бюджетная зарплата – это еще и скрытая форма выплаты пособий по безработице. В общих чертах это вполне справедливые утверждения, все остальное – лишь эмоциональное выражение собственного неудовольствия или предвыборный популизм.

Очевидно, что без сформулированной политической задачи никакой госаппарат функционировать не будет, но чтобы он эту задачу смог выполнить, необходимо привести свои реформаторские усилия в соответствие с извечными законами существования государственной номенклатуры. Не бороться с ними, но использовать в интересах общества.

Прежде всего, созданием или реформой государственной номенклатуры не может заниматься сама номенклатура. Этим обычно занимаются объединения идеологически близких друг другу людей, часто неформализованные, но ставящие перед собой одну единственную цель – изменение системы власти в обществе. «Отцы – основатели» США, социалисты в России, молодые католики в Испании, военные в Чили, исламисты в Иране, сионисты в Израиле и т.д. Удивительно, но советское диссидентское движение никаких задач, кроме глухого протеста не ставило. Мы не можем говорить о том, что в результате распада СССР у нас появился новый – российский - государственный служащий. Скорее, само появление Российской Федерации есть результат внутреннего конфликта советской номенклатуры.

Многие в связи с этим полагают, что ситуация неразрешима, что у нас нет своего «ордена», претендующего на изменение власти в обществе: коммунисты этого боятся, а правые хороши только для внутрисетевых дискуссий. Разного рода «единые россии» вообще нельзя называть партией, им важна не власть, а гарантия сохранения статус кво при минимальных трудозатратах. Однако история России свидетельствует о том, что лидер страны вполне способен выстроить под себя собственную номенклатуру, причем вполне эффективную. При этом он должен учитывать главное: бессмысленно отдавать на откуп номенклатуре разработку политических задач власти – она нивелирует их до интересов ведомств.

У номенклатуры нет и не должно быть права на самостоятельную оценку политической воли власти либо публичную дискуссию. Для номенклатуры власть - это надсмотрщик и представитель хозяина, то есть общества. Хорош он или плох – это проблемы общества, а не государственного аппарата. Но так же, как и любой наемный работник требует к себе уважения и понимания ответственности (иначе он начинает воровать), так и номенклатуре должен быть предоставлен обязательный пакет «социального уважения» в сочетании с Административным и Уголовным Кодексами.

Итак, возвращаясь к началу материала, нелепость нынешнего положения Российского государства заключается в том, что по своей сути это самое государство (не путать с обществом) остается еще советским. Номенклатура, как ее ни назови - чиновничий слой, бюрократический аппарат - основа любой государственной машины. Ее бессмысленно уничтожать – это невозможно. Гглупо призывать к борьбе с ней - это равносильно призыву к борьбе с собственным автомобилем. Не нравится, как она работает – модернизируй существующий или купи новый. Государство всегда есть и всегда будет, а эффективность государства зависит от настройки его инструментов. Их должно быть не много, но они должны быть работоспособны. В то же время номенклатура вряд ли может провести перенастройку себя самой. Для этого нужна воля власти и к власти.

Статьи акции:

Андрей Поляков. С чего начать реформу государственной бюрократии